КАК сказал бы классик, это очень своевременная книга. Не метя в классики, поправим: выйди «Спасти Пушкинскую площадь» Александра Васькина месяцем-другим раньше, она была бы архисвоевременной книгой! Увы (вернее – к счастью), мэр Москвы наложил вето на переустройство «Пушки» согласно плану, известному как «Большая Ленинградка». Так что, похоже, не увидим мы на пересечении Тверского с Тверской сплетения туннелей и грандиозного подземного торгового центра с автостоянками, бутиками и прочими достижениями цивилизации. Что ж, мы в это не вкладывались, мы и не заплачем, а совсем даже наоборот. Впрочем, все сказанное достоинства книги ни в малой степени не умаляет. Хотя бы потому, что у москвичей отношение к Пушкинской площади особенное. Да и не только у москвичей. Редкий гость столицы минует ее. И пусть иной приезжий мало что помнит из Пушкина – это тот, который «солнце русской поэзии» и кто «памятник себе воздвиг нерукотворный», – но он точно знает, что на Пушкинской оказаться надо хотя бы для того, чтобы потом, возвратясь в родные пенаты, обронить как-нибудь: «И вот, стою я на Пушкинской и…» – дальнейшее зависит от воображения и колеблется в границах от «вижу Пугачеву» до «решил послушать, как стихи с постамента читают». А у москвичей – вернемся к ним – бытует твердое убеждение: настоящее свидание начинается у памятника Пушкину. Ведь как «по науке»? Он стоит, ждет, в руках цветы, она опаздывает, он ждет, проходит 30 минут, он ждет, поглядывает на часы – и тут она! А теперь уберите из этого ряда Пушкинскую площадь, что останется? Отсюда вывод: все, что касается Пушкинской площади, хоть краешком, хоть перышком интересно без всяких оговорок. А в книге Александра Васькина таких «перышек» достаточно? Да, читали, слышали, как сносили Страстной монастырь, но многие ли знают, что в 20-е годы буйствующие имажинисты во главе с Есениным расписали его стены скабрезными стишками и непристойными рисунками? Что это с восторгом было принято соперниками по поэтическому цеху, тем же Маяковским, который восхищался и тем, как «плотники с небоскреба «Известий» плюют вниз, на Страстной монастырь». В 1937 году монастырь, некогда уцелевший во всемосковском пожаре 1812 года, был разобран, и Страстная площадь умерла. А вы знаете, что алтарная часть собора Страстной иконы Божией Матери ныне находится непосредственно под кинотеатром «Пушкинский»? Свято место пусто не бывает. Все верно, как бы грустно это порой ни звучало. Уж лучше кинотеатр, даже во всем его стеклянно-алюминиевом безобразии, чем высотное здание, которое архитектор Богданов предлагал построить на Пушкинской площади. И если бы не смерть Иосифа Виссарионовича, высотка наверняка вознеслась бы, и Пушкин у ее подножия казался бы маленьким-маленьким… Да, много чего видела-испытала Пушкинская площадь: с грибоедовских и долгоруковских времен и до дней совсем недавних. Вот сгорел Центральный дом актера им. А. А. Яблочкиной. А какое было место, подумать страшно! И какое было соперничество с напыщенным Центральным домом литераторов! И что сравнится с «сельдью по-бородински»? Для справки: ароматное филе селедочки в густом орехово-томатном соусе; автор рецепта – Яков Данилович Розенталь, так называемый Борода, легендарный метрдотель ресторана ВТО. Это вам не фастфудовские разносолы, даже лучшие из лучших. Кстати, откушать их можно наискосок через площадь, в Макдоналдсе – первом в тогда еще советской столице. А когда-то на его месте было кафе «Лира», где «народа скопленье» – всегда. Однако довольно. Пересказывать книгу Александра Васькина смысла не имеет – лучше прочитать. Равно как никогда не стоит злоупотреблять личными эмоциями и ассоциациями. И все же позволим себе еще одно умозаключение. Та Пушкинская площадь, которая есть сейчас, очень мало напоминает ту, которой она была когда-то. И Пушкин стоит не так, а иначе, нет Страстного монастыря, снесен храм Димитрия Солунского, и громада «Известий» спорит безликостью с кинотеатром «Пушкинский», но уж что есть, то есть, и, несмотря ни на что, пациент скорее жив, чем мертв. Пока. Теперь все зависит от мэра – от его вето и от его визы. [b]Васькин А. Спасти Пушкинскую площадь. – М., Спутник +, 2011 г.[/b]