От героев былых времен не осталось порой имен

Возвращается не столько в связи с самим прецедентом, сколько с явлением, которое стоит за ним.

Искренне пытаюсь и никак не могу  оправдать инструкцией менеджера компании «Победа», который не захотел сажать народного артиста СССР на борт самолета. Как не могу внутренне  оправдать и водителя маршрутки, который (опять-таки действуя по инструкции) выкинул ребенка в двадцатипятиградусный мороз  на улицу, потому что у того не оказалось денег.

Если подобное оправдывать «инструкциями», то куда мы тогда придем?

Как ни странно, именно история с Василием Лановым неожиданно дала новое направление мыслям в отношении нашего не слишком-то удачного военного кино последнего времени и в какой-то момент даже примирила меня с ним. С тем самым военным кино, которое так активно снимают российские режиссеры среднего возраста. Которое многих, и меня в том числе, раздражает навороченными спецэффектами, за коими теряется ощущение подлинности драмы людских судеб.

Раньше ведь были прекрасные образцы военного кино, и Василий Лановой свою творческую жизнь положил на то, чтобы мы всегда помнили, какой ценой Победа далась нашему народу. А вот про нынешнее военное кино, сидя в зале, я часто думаю: ну зачем так-то?  

Но, видимо, лучше уж пусть будет так, чем вообще никак. Иначе Победа 1945 года в сознании молодого поколения выродится в совершенно отвлеченное понятие, с их собственной жизнью не связанное. Чему, судя по всему, пример мы как раз и наблюдали в аэропорту.

После выхода фильма «Офицеры» с Василием Лановым в главной роли конкурс в военные вузы вырос в десятки раз / Кадр из фильма «Офицеры», 1971

Я действительно  не знаю, сколько лет было менеджеру «Победы», не пустившему 85-летнего Василия Ланового на борт. У меня в голове не укладывается, но, возможно, что он действительно никогда не видел ни «Офицеров», ни «Семнадцати мгновений весны». Скорее всего, у этого сотрудника — совсем другие кумиры: как говорил Булат Окуджава, «у каждой эпохи свои подрастают леса». Но думаю, что если бы менеджер тот все-таки знал фильмы Ланового, то и ситуация сложилась несколько иная. И он непременно связал бы в своих мозгах громкое название компании, в которой работает, с тем, что сделал для культуры Василий Семенович, создавший  десяток блистательных образов военных, ковавших ту самую Победу, в честь которой (если верить пресс-секретарю компании) и был назван данный лоукостер.

В  эти дни многие говорили, что формально менеджер компании был прав. Почему, мол, Василия Семеновича надо было пускать на борт с его концертным кофром, а других пассажиров не надо? Но почему-то убеждена, что если бы на месте Ланового оказался близкий этому самому менеджеру человек, то он все-таки сделал бы усилие, чтобы «разрулить» нестандартную ситуацию. Ну а иначе зачем он там тогда поставлен? Раз живой человек способен действовать только как  бездушная машина, то давайте и поставим на его место машину: она и багаж взвесит, и билеты прокомпостирует. А компания сэкономит на зарплате сотрудника.

Так вот, возвращаясь к современному военному кино… Пусть оно будет даже вот такое — несовершенное, спецэффектное, корявое. Правда, пусть будет! Потому что без него, похоже, молодежь вообще перестанет ориентироваться в пространстве, как и в истории собственной страны. И, работая в фирме с громким названием «Победа», менеджеры ее будут медленно превращаться в иванов, не помнящих родства, забывать, что нынешние старики — люди, настрадавшиеся в войну. И что на бортах самолетов иногда летают те, кто составляет славу и гордость страны. А они, как ни странно, тоже требуют живого человеческого участия.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции