Врач, после визита к которой москвичка ослепла, оплачивала ей лечение

Корреспондент «ВМ» связался с челюстно-лицевым хирургом Екатериной Орловой — той самой, которая сделала роковую инъекцию москвичке Александре Лисициной, ослепшей после укола на один глаз. Врач рассказала подробности происшествия.

Она подтвердила: процедура проводилась без договора с пациенткой, а она сама не была официально трудоустроена в клинике.

— Действительно, не было никаких бумаг. Пациентка — подруга управляющего, который попросил меня провести процедуру, — объяснила Орлова. — Я не была официально трудоустроена в клинике — меня приглашали туда как высококвалифицированного специалиста для работы со сложными случаями — теми, с которыми обычный косметолог не справится. Все договоренности между мной, клиникой и пациентами были на словах.

Врач считает, что подобного рода устные договоренности законны. 

— Если посмотреть приказ Минздрава РФ об оказании косметологических услуг, то можно увидеть, что косметолог вправе приглашать хирурга для решения особо сложных проблем, — пояснила она. — Документацию должны заполнять медсестра и врач-косметолог. А по Трудовому кодексу допуск человека к работе равен по силе официальному документу. Я ведь не с улицы пришла — меня пригласили сотрудники. Неоформленные документы — это не моя ответственность, здесь вопросы должны быть к клинике.

По словам Орловой, пострадавшая москвичка давно пользуется услугами этой клиники, однако раньше проблем не возникало.

— Ее не раз обслуживали другие специалисты, которые проводили, в том числе, и инъекционные процедуры. Меня ей рекомендовали как высококлассного специалиста, — уточнила хирург. — Никогда у Лисициной не возникало вопросов: почему не заполняются документы, почему не выдается чек. Потому что ей самой это было выгодно.

Врач объяснила, что потеря зрения после инъекции — не уникальное явление в косметологии. Нигде в мире не могут справиться с такими последствиями. 

— Конечно, это осложнение хоть и редко, но встречается. И нигде в мире не было успешных случаев восстановления зрения, — сказала Орлова. — Мы сделали все возможное, чтобы помочь Лисициной. А кроме того, вся медицинская помощь была оказана оперативно и грамотно.

Она опровергла утверждение о том, что когда Лисицина пожаловалась на потерю зрения, ей не вызвали скорую помощь.

— Уже через 40 минут пациентка была доставлена в Первую Градскую больницу, и этому есть документальное подтверждение, — сказала Орлова. — Я была с пациенткой на связи 24 часа в сутки, мы с управляющим клиники возили ее на консультации специалистов, искали профессоров, оплачивали медицинские услуги. В итоге оплатили Лисициной поездку в одну из клиник Израиля. 

По словам Екатерины Орловой, в какой-то момент возникло недопонимание между пострадавшей и руководством клиники, но деньги Лисициной для реабилитации все равно переводились. В распоряжении «Вечерней Москвы» имеется переписка хирурга с пострадавшей, подтверждающая их доверительные личные отношения, а также доказательства того, что врач не бросила на произвол судьбы пострадавшую москвичку.

— Клиника попросила меня взять на себя всю ответственность за произошедшее, а руководство учреждения утверждало, что я не имею отношения к этой организации, — сообщила врач. — Позиция их адвокатов такова: пусть лучше будет наказан один специалист, чем группа лиц. Когда произошедшее получило широкую огласку, мне позвонил один из руководителей клиники и предложил такую стратегию поведения. Я считаю такое поведение некорректным.

Также Екатерина Орлова отметила, что является ведущим специалистом ФМБА России в области лечения пациентов с параличом мимической мускулатуры и работает над кандидатской диссертацией, тема которой касается этого. Все подтверждающие образование и квалификацию документы, по ее словам, были предоставлены правоохранительным органам.

— Если бы у меня не было соответствующего образования, то я не смогла работать на своей должности в государственной структуре, — сказала она в завершение разговора.

Ранее высокую профессиональную квалификацию Екатерины Орловой «Вечерней Москве» подтвердил ее коллега челюстно-лицевой хирург института оториноларингологии ФМБА Михаил Мохирев.