Первыми москвичами были мастеровые «чёрные» люди

СРЕДНЕВЕКОВЫЙ обычай ремесленников селиться отдельными кварталами (слободами) был широко распространен как в Европе, так и на Руси. В Москве он известен уже с XIV–XV столетий.К 1504 году около оврага, выходившего к реке Неглинной, жили «солодяники».Внутри Кремля одну из улиц занимали портные – мастера великого князя. В летописном рассказе о большом московском пожаре 1547 года сообщается, что погорели «...Гончары и Кожевники вниз возле реку Москву».В XVII веке за Яузой находилась Гончарная слобода, насчитывавшая к 1689 году уже 89 дворов. Название двух Гончарных переулков и двух церквей с прозвищем «в Гончарах» до сих пор напоминает москвичам об этой слободе.Археологические раскопки свидетельствуют, что гончарное производство возникло здесь еще в XIV–XV веках. Расположение Гончарной слободы в Заяузье вполне объяснимо наличием здесь глины и близостью к реке, наиболее удобному и дешевому пути для перевозки посуды на торговую площадь.В Заяузье находились и две другие дворцовые слободы: Кошельная и Котельная или Котельничья. Об их существовании в этом районе напоминают названия московских церквей Николы в Котельниках и Николы в Кошелях. Повидимому, район за Яузой рано стал заселяться слободами как место, очень удобное для жилья ремесленников и в то же время первоначально не входившее в городскую черту.В XVII веке в Москве существует целый ряд дворцовых слобод: Барашская, Басманная, Бронная, Гончарная, Денежная, Дорогомиловская (ямская или «гонная»), Иконная, Казенная, Конюшенная, Котельничья, Котельная, Кузнецкая, Огородная, Переславская гонная, Печатная, Плотничья, Пушкарская, Садовничья, Суконная, Сыромятная, Таганская, Хамовная, Ямская. Названия их происходят от дворцовых служб, но жители их были связаны и с городским торгом.Московские слободки пользовались особыми правами и возникали на княжеских или боярских землях. В таком большом городе ремесленники должны были составлять преобладающую часть населения. «Чернь», «черные люди» нередко упоминаются в московских летописях, особенно в связи с внешними бедствиями и нападением татар.Но также в городе сохранилось и традиционное деление «черного» населения по сотням. Сотни и слободы так и остались основными территориальными единицами, на которые делился город. Это не случайно, а коренится в особом положении московского населения. Сильная великокняжеская власть не давала возможности усилиться городскому боярству и в то же время охотно сохраняла льготное положение городских купцов и ремесленников. Поэтому так рано исчезают тысяцкие и так долго остаются разрозненные сотни.Разумеется, московское ремесло было тесно связано с рынком. В духовной грамоте старца Андриана Ярлыка находим указание на ремесленные специальности гончара и киверника. Кивер – военный головной убор – упомянут в летописном известии начала XV века.Замечательнее всего то обстоятельство, что гончар и киверник нуждались в кредите и брали у Ярлыка деньги взаймы под кабалы. Перед нами явно выступают ремесленники, тесно связанные с рынком и необходимостью закупать для своего производства дорогие материалы, что вынуждало их обращаться к чужой помощи.Две отрасли ремесла получили особое распространение в Москве с давнего времени – изготовление предметов роскоши и оружия. В «Задонщине» есть замечательное описание вооружения русских и татарских воинов, сражавшихся на Куликовом поле: «...а шеломы черкасские, а щиты московские, а сулицы немецкия, а копия фряжския, а кинжалы сурские».Инвентарь русского вооружения XIV–XV веков – сирийские кинжалы, итальянские копья, немецкие сулицы (дротики), черкасские шлемы – поставлены наряду с мос ковскими щитами, которыми славились оружейники Белокаменной.В описи оружия и доспехов Бориса Годунова (1589 год) находим четыре лука «московское дело», «лук московский с тетивою», рогатину московскую, московское копье, московские панцири.Среди ратной утвари особое место занимают шлемы. Из 20 шлемов 6 названы «шоломами московскими». Кроме того, дополнительно отмечены 3 шлема «московских гладких». То есть в XVI веке шлемы, сделанные в Москве, не только успешно конкурировали с привозным товаром, но и считались весьма ценными доспехами в царской казне.Особое развитие приобрело ювелирное, или «серебряное» дело. Самостоятельной специальностью было производство дорогих поясов, которые так часто упоминаются в духовных грамотах московских князей. Один из таких поясов послужил поводом к крупному дворцовому скандалу. Московский боярин обнаружил, что Василий Косой надел золотой пояс на цепях, полученный в приданое Дмитрием Донским от его тестя, Константина Суздальского. Оказалось, что на свадьбе Дмитрия пояс подменил тысяцкий Василий и отдал краденую вещь своему сыну Микуле. После этого пояс переходил из рук в руки, пока не достался Василию Косому.[b]Кстати[/b][i]Иконное дело – один из ранних промыслов московских ремесленников. Большинство «иконников» принадлежали к числу монахов и духовенства. Но и это ремесло не могло обходиться без помощи работников из черных сотен и слобод.Громадная потребность в иконах, которые были необходимой принадлежностью любой избы, не могла удовлетворяться только княжескими и монастырскими мастерскими. Крестьяне и черные люди в основном покупали иконы на рынках.В 1482 году иконные мастера написали композицию «Деисус с праздники и пророки, вельми чюден» в московский Успенский собор. Из четырех мастеров двое принадлежали к духовенству (иконник Дионисий и поп Тимофей), о двух можно говорить, как о ремесленниках, потому что летопись их называет просто: Ярец и Конь.В 1488 году церковь Сретения расписывал фресками мастер Долмат-иконник, а в 1508 году «...мастер Феодосии Денисьев подписывал золотом» церковь Благовещения.[/i]