УМЕРЕТЬ НЕЗАВИСИМЫМ ИЛИ ЦЕПЛЯТЬСЯ ЗА ЖИЗНЬ?

В мире сейчас много разговоров о необходимости легализовать эвтаназию. Так называется способствование уходу из жизни безнадежных больных и бесконечно страдающих людей. Свое негативное отношение к этому 8 февраля на страницах «ВМ» высказал трижды лауреат Государственной премии академик РАМН [b]Юрий ЛОПУХИН.[/b] Сегодня разговор продолжает наш корреспондент в Лос-Анджелесе.[b]Последняя просьба Фрейда [/b]Врач тщательно отмерил 21 грамм морфина и со слезами на глазах подал флакон своему другу. «Прощай, Зиги», — сказал он. «Прощай, мой дорогой Макс. Благодарю тебя, тебе единственному я мог доверить исполнение моей последней воли», — было сказано в ответ. Через час с небольшим пациент тихо заснул. Навечно. Шел 1939 год.Пациентом был Зигмунд Фрейд, «отец» психоанализа, знаменитейший ученый-психиатр, открывший для человечества многие тайны внутренней жизни индивида, в их числе «либидо» и «эдипов комплекс». Верным другом, облегчившим его уход в мир иной, был выдающийся врач своего времени профессор Макс Шур.Фрейд был обречен, последние 16 лет он жил с диагнозом «рак ротовой полости». Причиной этой ужасной болезни стала, по-видимому, любимая сигара, которую он не выпускал изо рта, несмотря на постоянные предупреждения наблюдавшего его врача. Не желая дожить до состояния, когда становишься жалким, беспомощным и обузой для других, Фрейд попросил друга совершить для него эвтаназию, которая интерпретируется в Америке как «милосердное умерщвление по сознательной воле больного».Способ, которым воспользовался великий психиатр, чтобы уйти из жизни, до сих пор живо дискутируется сторонниками и противниками эвтаназии. Конгресс США, однако, колеблется и пока не одобрил федеральный законопроект, запрещающий «смерть с помощью врача» по просьбе больного. Между тем в штате Мэн готовятся вовсю к проведению в ноябре референдума по легализации этого права.Похоже, что прецедент Фрейда и «семена», посеянные скандально знаменитым «доктором-смерть» Джеком Кеворкяном из штата Мичиган, в нарушение закона «ассистировавшего» 120 пациентам-самоубийцам, рано или поздно дадут обильные всходы на американской почве, как бы власти ни тормозили этот процесс. В журнале «The Medical Journal» группа врачей уже заявила о поддержке «смерти-при-содействии-врача». Главный аргумент: умирающего человека следует избавить от мучительных страданий.Оппоненты возражают. Они говорят, что в наши дни имеются медикаменты и методы ухода за больными, с помощью которых удается страдания облегчить, а жизнь продлить на годы. Да и случай Фрейда сегодня был бы небезнадежным в этом плане.[b]Право на выбор [/b]Однако вопрос осложняется тем, что он носит не только медицинский характер. С ним связаны также моральные и «политические» аспекты жизнедействия индивида, которые вводятся в диспут как основная аргументация.Как утверждают сторонники сознательного «права на смерть», большинство из тех, кто решил расстаться с жизнью при содействии врача, делают это (как когдато Фрейд) не потому, что боятся физических болей, а чтобы до конца оставаться независимыми и самостоятельными, вплоть до рокового последнего решения.Именно это для многих – важнейший мотив, склоняющий их к уходу из жизни по собственной воле. Правда, для «гарантированного» осуществления этой воли без помощи профессионального медика не обойтись.Такая трактовка проблемы ближе всего к истине, если довериться наблюдениям и выводам исследователей из Голландии — единственной страны мира, в которой «самоубийство с помощью врача» легализовано государственным законом. И из Орегона — единственного из 50 штатов в Америке, где это также узаконено.Позиция спорящих сторон не поддается однозначной оценке.Критики легализации эвтаназии указывают, что с момента, когда великий психиатр узнал о своей страшной болезни, и до того дня, когда он решил, что «пора умереть», прошло целых 16 лет! За это время Фрейд написал еще ряд книг и обширных статей, он оставался очень плодовитым ученым, к тому же был ключевой фигурой в международном развитии психоанализа (участие в конференциях, симпозиумах и т. д.).Человеку не дано знать пределов своих возможностей. Что если бы он не поспешил «поставить точку» в своей жизни? Он мог бы еще жить и творить… Это поверхностный подход к вопросу, возражает профессор медицины Джек Макку, автор книги «Фрейд и его смерть с помощью врача». Внимательное прочтение мемуаров Макса Шура, опубликованных впервые в 1972 году, не оставляет сомнений, что не какая-то тривиальная боязнь физических страданий, а именно желание сохранить полный контроль над своими поступками побудило Фрейда, человека с очень сильной волей, принять последнее в своей жизни решение. Он встретил свой последний час «примиренным» с ним, ибо в его видении это была «хорошая смерть», достойная смерть. В этом — главный смысл последней воли «гиганта психоанализа», пишет Джек Макку.Многие — от Фрейда до безвестных людей — не хотят впасть в унизительное состояние, когда физически беспомощен во всем… Число таких пациентов растет от десятилетия к десятилетию. Мнение здоровых людей по этому вопросу изменяется в целом аналогичным образом. Согласно опросу 1997 года, проведенному Институтом Гэллапа, 37% американцев высказались за эвтаназию в случае, если обреченный на смерть больной сам примет такое решение, и 54% были против. В 1999 году, по результатам опроса того же института, уже 61% американцев одобряли эвтаназию, а 35% были против. Это знаковая перемена. В сознании американцев произошел как бы исторический сдвиг.[b]33 «добровольца» [/b]В марте прошлого года Институт Гэллапа вновь вернулся к проблеме и в проведенном опросе поставил вопрос так: «Если бы вы лично заболели и узнали, что ваша болезнь неизлечима, да к тому же она будет сопровождаться сильными физическими болями, задумались ли бы вы об эвтаназии для себя как о приемлемом способе ухода из жизни?» Около 40% опрошенных ответили утвердительно на этот вопрос.В прошлом году правом на «смерть-с-помощью-доктора» в штате Орегон воспользовались 33 пациента. Все они согласились ответить на вопрос американского журнала «New England Journal of Medicine» о главной причине, которая подвела их к такому решению. Из совокупности их ответов предстает такая мотивация: «В подавляющем большинстве случаев пациенты попросили о врачебной помощи для совершения акта самоумерщвления из-за страха утратить самостоятельность и контроль над телесными функциями, но не из боязни невыносимых физических страданий».Православные церкви разных стран еще не высказали отчетливо своего отношения к эвтаназии и к возможности ее легализации.Однако хорошо известно, что церковь вообще сурово осуждает любое самоубийство. А в России священники по уставу отказывались (и отказываются) совершить обряд отпевания тех, кто наложил на себя руки. Ибо великим грехом считается такой поступок. Примет ли церковь во внимание смягчающие обстоятельства смертельно больных людей или она будет квалифицировать и эвтаназию как обычное самоубийство — пока неизвестно. В России вопрос об эвтаназии больше дискутируется в медицинских кругах. Но нет сомнения, что он неизбежно «надвигается» и на российское общество. Накал страстей вокруг этой проблемы еще впереди.Если эвтаназия россиянами когда-либо будет узаконена, придется вычеркнуть один пункт из «Клятвы врача» — так называемой клятвы Гиппократа, которую торжественно приносят все выпускники российских медицинских вузов. Ведь по сути они клянутся «проявлять высочайшее уважение к жизни человека, [b]НИКОГДА НЕ ПРИБЕГАТЬ К ОСУЩЕСТВЛЕНИЮ ЭВТАНАЗИИ[/b]».Звучит прекрасно и благородно, но что считать подлинным «высочайшим уважением» к жизни смертельно больного?