Песни Вячеслава Добрынина знают и любят далеко за пределами Первопрестольной. Они мелодичны и зажигательны, под них хорошо танцевать, их можно слушать, им хочется подпевать. Как признался мне в интервью сам композитор, он пишет такую музыку, которая нужна людям, которая должна их согреть, сделать их добрее, лучше, счастливее.[i][b]Что это такое – попса?[/b][/i][b]– Слава, как вы относитесь к тому, что вас называют Доктор Шлягер?[/b]– Я к этому привык. Вообще, у многих артистов есть какие-то такие прозвища, клички. Кто-то обо мне однажды написал, что я Доктор Шлягер, и с тех пор меня начали так звать. Сначала мне казалось это необычным и странным, а потом я подумал, что, наверное, действительно соответствую этому прозвищу. Во-первых, потому что я написал много популярных песен. А потом, слово «доктор» предполагает, что ты должен нести людям добро, оказывать помощь, поддержку. Все это есть и в моих песнях. Хотя, наверное, не стоит какие-то прозвища рассматривать в буквальном смысле.[b]– Популярную музыку часто называют попсой, в этом слове есть какой-то пренебрежительный оттенок, вам не кажется?[/b]– А я вообще не знаю, что это такое – попса. Серьезно. Это слово звучит обидно и пренебрежительно, но я не знаю, что оно означает. Я, например, для себя это точно не определил. Если имеется в виду самодеятельный уровень нашей популярной музыки, то это правильно, потому что в популярную музыку часто приходят люди, которые действительно ничего не умеют, они непрофессиональны. Кто-то вкладывает в них деньги – просто так, ради удовольствия или собственного самолюбия, чтобы доказать кому-то: захочу и даже из этого бездарного человека смогу сделать нечто. В результате бездарные люди с чьей-то легкой руки при помощи денег вдруг становятся заметными. Сейчас очень легко стать заметным. Для этого любые способы хороши – сенсации, скандальчики, светские сплетни. Все это попадает в светскую хронику, и люди, даже не имея никаких особых талантов, становятся заметными.[b]– Действительно, сегодня появилось огромное количество молодых исполнителей, непринужденно именующих себя звездами...[/b]– Это все раскрутка – вот еще одно новое понятие появилось. Раньше раскруткой называли волчок или какой-то предмет, который крутится, но раскрутить человека – для того, чтобы его узнали, чтобы с ним начали считаться, – это новое явление. Раскруткой называют вложение денег в человека, при помощи которых он начинает так часто мелькать в средствах массовой информации, что в конце концов с ним уже приходится считаться по факту его существования, а не по его таланту. Нередко человека раскручивают уже вопреки логике, вопреки здравому смыслу. При этом он для своего успеха сам ничего в жизни не сделал: не получил музыкального образования, не прочитал достаточное количество книг для того, чтобы быть подготовленным в интеллектуальном смысле.Он просто жил-поживал, пока вдруг кто-то, может быть, даже на спор, не решил сделать из него звезду эстрады.Как в «Пигмалионе», помните, когда из обычной уличной цветочницы на спор сделали леди. Я считаю, что синдром Пигмалиона очень распространен в нашей сегодняшней эстрадной жизни. Думаю, что меня трудно отнести к попсе.Во-первых, потому что я все-таки образованный человек, у меня два академических образования.[i][b]«Битлы» перевернули мою жизнь[/b][/i][b]– Какие же, если не секрет?[/b]– Музыкальное и университетское. Я окончил истфак МГУ, кафедру истории искусства. Так что на фоне сегодняшних наших артистов я даже чересчур образован.Поэтому мне так легко в жизни. Я защищен, и защищен не кем-то, а сам собой. У меня есть своя аура. Я защищен тем, что я такой, какой я есть, что всего добился сам, никто за меня ничего не делал, никто в меня ничего не вкладывал. От этого я чувствую себя очень уверенно. И даже испытываю чувство гордости от того, что я избежал каких-то посторонних влияний и вливаний, какого-то лоббирования и помощи. Мне ничего этого не было нужно. Я ни от кого никогда не зависел. И честно говоря, почти никому ничем не обязан. За исключением той группы людей, которые были со мной в разное время, которые оказывали мне чисто дружескую поддержку, успокаивали, убеждали меня в том, что в этой жизни все идет последовательно, диалектично, и какие-то мелкие неудачи не должны выбивать меня из седла. А так чтобы кто-то за меня что-то делал – такого не было. Я все делал сам.[b]– Вы с детства мечтали стать музыкантом?[/b]– Нет, я в детстве мечтал быть просто хорошим человеком. А когда в начале 60-х годов я впервые услышал музыку «Битлз», мне было тогда 17 лет, то и я, и мои друзья – мы все одновременно сошли с ума. С этого момента все в жизни перевернулось: и прическа стала другой, и появился другой ориентир в жизни. Нет, я не начал думать о том, чтобы стать звездой, но мне хотелось сделать что-то такое, чтобы обратить на себя внимание. Так же, как обратили на себя внимание те четверо простых парней из Ливерпуля. И вот этот ориентир для меня стал очень важным. Я слушал их музыку и думал: дай-ка я тоже попробую. И попробовал.[b]– Что бы вы делали, если бы не занимались музыкой?[/b]– Поскольку я окончил университет и собирался защищать диссертацию по истории искусства, то, наверное, был бы искусствоведом.Хотя в то время учиться истории искусства в нашей стране было еще очень тяжело, потому что зарубежное искусство мы могли изучать только по книжкам. Вместо того чтобы поехать в Лувр или осмотреть «живьем» Рим, мы разглядывали иллюстрации: это Микеланджело, это Роден. Смешно – быть искусствоведом и не видеть творения искусства своими глазами.[i][b]Работаю по вдохновению[/b][/i][b]– Сколько дней в неделю вы работаете?[/b]– У меня нет такого понятия. Я работаю каждую секунду, у меня все время что-то вертится в голове, какие-то мысли, я часто прикладываюсь к инструменту. А так чтобы садиться и работать по расписанию, от и до, – такого нет. Конечно, если есть какой-то заказ, например нужно написать музыку к кинофильму или спектаклю, то я сажусь и начинаю работать над какими-то сценами, картинами, фрагментами, эпизодами. То есть просто заставляю себя работать. А если нет никакой специальной цели, то работаю по вдохновению.Вдруг что-то тебя забрало, появилась в душе какая-то заноза, мотив какой-то в тебе зазвучал – тогда садишься и начинаешь музицировать. Как бы для себя. А потом из этого что-то выкристаллизовывается.[b]– Что вы думаете о таком явлении, как любовь и признание публики?[/b]– Я чувствую, что ко мне, слава богу, люди относятся хорошо, потому что я никогда никого не подводил. Я никогда не отвечал им равнодушием, невниманием. Мне приятно, что они на меня рассчитывают, надеются на мою работу, на то, что я напишу такую музыку, которая должна их согреть, сделать их добрее, лучше, счастливее. Надо писать такие песни, которые нужны людям, они есть в каждом доме, в каждой семье.Их слушают, они доставляют людям радость, вызывают какое-то особое душевное состояние. Как говорил композитор Глинка, песня – это душа народа. И если я пишу такие песни, которые эту душу могут тронуть, в хорошем смысле, то, наверное, я счастливый человек. Поэтому когда публика мне отвечает вниманием и любовью, я считаю, что свое дело в этой жизни делаю хорошо, и мне не стыдно за свою работу.[b]– Известность лишает вас права на личную жизнь?[/b]– Да нет, все будет нормально, если ты сам будешь себя правильно, тонко и умно вести, не лезть на рожон и не изображать из себя звезду. То есть расшвыривать стулья, плевать во все стороны, ни с кем не здороваться, делать вид, что ты никого не замечаешь, грубить, громко кричать, чтобы всем было видно и слышно, что ты звезда. Именно так в основном ведут себя наши, так сказать, звезды. Им все позволено. А мне нет. А если я себя веду не так, как эти звезды, которым все позволено, значит, я не звезда. А кто же вы тогда, если не звезда, иногда спрашивают меня. Я солнышко, говорю. Потому что звезда светит, но не греет, а солнце все-таки и светит, и греет.[b]Досье «ВМ»[i]Вячеслав ДОБРЫНИН[/i][/b][i] – народный артист России, заслуженный деятель искусств РСФСР, лауреат премии Ленинского комсомола, неоднократный обладатель Национальной российской музыкальной премии «Овация», лауреат всесоюзных, всероссийских и международных конкурсов и фестивалей.С середины 1970-х годов В. Добрынин становится одним из самых популярных композиторов в СССР.Настоящими хитами того времени были: «Белая черемуха», «Засыпят листья», «Все, что в жизни есть у меня», «Будьте счастливы», «Где же ты была», «Напиши мне письмо», «Кто тебе сказал», «Ты мне не снишься», «На теплоходе музыка играет», «Рыжий конь», «Вот и расстались», «Робинзон», «Большая Медведица», «Старый альбом», «В нашем дворе», «Прости, Земля», «Не волнуйтесь, тетя», «Бологое», «Хочу все знать!»Десятки шлягеров Добрынина, в том числе и в его собственном исполнении, многократно попадали на первые места хит-парадов. «Бабушки-старушки», «Синий туман», «Не сыпь мне соль на рану», «Сумасшедший дождь», «Нежная», «Никто тебя не любит так, как я», «Льется музыка», «Пиковая дама», «Казино», «Ах, какая женщина», «Не берите в голову», «Я боюсь твоей любви». Неслучайно его величают Доктор Шлягер.Награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени (2006).Живет и работает в Москве.[/i]