Памятник останется навсегда
По всей Украине идет «большой пушкинопад». На шею памятнику Александру Сергеевичу накидывают удавку и сбрасывают с постамента. И вот он уже валяется на земле — поверженный.
По решению властей, при почти полном одобрении граждан. Потому что для многих Пушкин стал олицетворением «всего русского». Хотя — смешно, ну разве великая литература вообще имеет какую-то национальность? И уж Пушкин, написавший «Тиха украинская ночь…», часто бывавший на Украине, даже написавший в 1831 году небольшой очерк об истории Малороссии, — солнце не только русской поэзии, но и мировой.
Но именно Пушкин назначен сегодня «крайним». Ведь с памятниками бороться удобно и легко, и главное, он, монумент, никак не ответит. В апреле памятники Пушкину снесли в Мукачеве, Тернополе и Ужгороде. Далее — везде: Конотоп, Чернигов, Николаев, Запорожье, Харьков… В селе Пушкино на Береговщине Закарпатской области разрушили памятник поэту и теперь планируют переименовать само село. На днях снесли памятник Пушкину в городе Кременчуге Полтавской области. В Одессе, той самой, где Александр Сергеевич провел год, где написаны две с половиной главы «Евгения Онегина», памятник Пушкина разрисовали буквами Z и V, написали «оккупант», а голову скульптуры обмотали желтой лентой.
Пушкин — оккупант? Самим-то не смешно? А Гоголь, прекрасный Гоголь, — перебежчик, может? Коллаборант. Написал «Вечера на хуторе близ Диканьки», но ведь и «Петербургские повести» тоже! Борьба с памятниками вообще отдает варварством и политическим бессилием. Вслед за «ленинопадом», когда сносили понатыканные в свое время повсюду памятники вождю мирового пролетариата, пришла очередь поэтов и писателей. И вот уже переименовываются по всей Украине улицы Толстого, Булгакова, Достоевского, Островского.
Следующим шагом, наверное, будет осквернение могил. Но невозможно разделить литературу на «нашу» и «их». Слишком тесно переплетены корни огромного дерева под названием «славянская культура». А Пушкин, что ж, он для всего мира в первую очередь олицетворение русского языка. Многие, пожалуй, о всей России знают только одно: Пушкин.
Слышали. В новом сериале The calling есть такой показательный эпизод: главный герой, профессор, которого выгнали из университета за то, что он читал лекцию о немецком философе Хайдеггере (его «Черные тетради» содержат антисемитские тезисы), проходит свидетелем по следствию. Камера зафиксировала, как он дает мальчишке книгу, на которой видны буквы PUSH. Что это за книга? «Пуш, — поясняет профессор, — это Пушкин!» — Э, из-за этого писателя вас бы выкинули из университета еще раз! — говорит адвокат.
И что-то страшно мне стало за Пушкина на мировой арене. А потом подумала: ничего-то вы ему не сделаете! Пушкин-то наш — корнями из Африки! То есть у него в современном мире иммунитет! Ха-ха три раза. Но шутки шутками, а сам Пушкин, конечно, мудрейший из мудрецов, давно уже все знал про земную славу. И написал гениальное: «Я памятник себе воздвиг нерукотворный, к нему не зарастет народная тропа».
Нерукотворный памятник — это его, пушкинские, стихи и поэмы, летящие рифмы. Можно сбросить материальный памятник из бронзы или гранита, взорвать его, испоганить. Переименовать улицы. И даже — изъять книги из библиотек. Сжечь их. Срубить большое и прекрасное дерево, чтобы дать возможность расти мелкому бурьяну. Но не получится стереть из памяти гениального Пушкина. И он, конечно, еще вернется на Украину. Или — в Украину.
Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции
