Интриги рукопожатности
Визит Владимира Путина во Францию, наверное, со временем может войти в учебники дипломатии как пример, когда из сугубо церемониального мероприятия можно сотворить акт большой геополитики.
Нет, мгновенного прорыва из тупика украинского кризиса в Нормандии во время торжеств по случаю 70-летия открытия второго фронта не произошло. И не могло. Слишком велики разногласия. Но состоялось, как говорят в шахматах, богатое дебютное начало.
В таких изысканных дипломатических танцах важны малейшие нюансы и детали. Вплоть до выражения лиц и кто кому подал или не подал руки.
Скажем, перед и после полуторачасовых переговоров с французским президентом Путин и Олланд руки друг другу жали. Как и перед закрытой встречей Путин «рукопожался» с Ангелой Меркель. А вот с британским премьером Кэмероном стилистика была подчеркнуто сухой и без публичных рукопожатий. Формально «большой семеркой» (ее саммит состоялся накануне в Брюсселе) именно Кэмерону была вроде как поручена роль донести в холодном британском стиле до Путина «ультиматум» Запада к России по Украине. Требований, которые нужно соблюсти Москве, чтобы не попасть под секторальные санкции (о них теоретически речь может пойти на саммите ЕС в конце июня), несколько: признать Порошенко законным президентом Украины и «начать диалог», прекратить поддержку ополченцев Юго-Востока и поставки оружия через границу, способствовать в целом деэскалации на Украине.
Однако при ближайшем рассмотрении «ультиматум» выглядит не как ультиматум, а как основа для возможного компромисса и демонстрирует скорее нежелание Запада идти дальше на конфронтацию с Москвой. Хотя прежней дружбы, вернее, системы отношений, сложившейся после холодной войны, уже не будет. Как примерно выразился по этому поводу Сергей Лавров, нам не нужно будет натужно искать некие общие ценности, а нужно признать право друг друга быть самими собой, признавая также и законные интересы друг друга. Недаром тот же Олланд, упорствуя под давлением США, не желает аннулировать выгодный Парижу контракт на поставку в Россию двух боевых кораблей типа «Мистраль». Потому что себе дороже. И именно в эти дни во Францию, кстати, отправилась группа российских моряков, чтобы осваивать эту технику на месте. По сути, произошел прорыв санкций в части военно-технического сотрудничества. Важно, что в списке «требований» к Москве уже нет немедленного освобождения от России Крыма, хотя все дежурные фразы о непризнании «аннексии», разумеется, произносятся и еще долго будут произноситься.
Собственно, первый «диалог» Путина с Порошенко состоялся уже в Нормандии – «на полях», как говорят, торжеств. В присутствии Меркель, которой, видимо, в будущем отведена будет роль гаранта договоренностей Киева и Москвы.
Они согласились, что должно быть прекращено насилие на Юго-Востоке, причем с обеих сторон. Начало хорошее, теперь посмотрим, как это будет на практике. В принципе? взаимное прекращение огня и начало переговоров – это стандартное начало любого мира. Также до конца месяца худо-бедно проступит некий компромисс по газовым поставкам через и на Украину. Что тоже не может не стать «прогрессом» в деэскалации в глазах зависимой на треть от российских поставок Европы. Что же касается поддержки ополченцев, то до сих пор Запад не предъявил ни одного доказательства того, что Москва это делает. А в циничном мире политики разговоры о неких тайных операциях к делу, как говорится, не подошьешь. Хотя, судя по настрою американской администрации, очень хочется. Чтоб сделать это предлогом для новых санкций.
В Нормандии Путин переговорил даже с Обамой – минут 15. Хотя вроде и не собирались. По нынешним временам это много. Отношения между ними, надо сказать, никогда не отличались теплотой. Но если сейчас отойти от стиля взаимной ругани, обвинений и угроз, то до следующих выборов в США – в 2016 году - этого уже будет вполне достаточно.
Главной же интригой в контексте украинской проблематики будет все же совсем другой вопрос: а усидит ли на своем посту хотя бы до 2016 года новоизбранный Петр Порошенко? Что во многом, между прочим, зависит уже от того, как часто будет ему жать руку Владимир Путин. И о чем им удастся после этих рукопожатий договориться. Мне кажется, в Киеве уже пора бы понять, что открывать полномасштабный «второй фронт» против России им все же не стоит. Тогда они точно проиграют войну на первом – в собственной экономике и в отношениях между украинскими регионами.
Мнение автора колонки может не совпадать с мнением редакции.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков: На сегодняшний день Киев не идет на контакт с Москвой
Пятничную встречу в Нормандии Владимира Путина и Петра Порошенко специально для «Вечерней Москвы» прокомментировал заместитель руководителя администрации президента, пресс-секретарь главы государства Дмитрий Песков.
- Кто стал инициатором вчерашней встречи Владимира Путина и Петра Порошенко?
- Ангела Меркель и Франсуа Олланд предлагали Путину пообщаться с Порошенко. Они выступали за то, чтобы между ними был осуществлен первый контакт. Меркель и Олланд присутствовали во время разговора между лидерами России и Украины потому, что он состоялся по их инициативе. Тем более, что это была краткая беседа.
- Они заинтересованы в налаживании диалога между Россией и Украиной?
- Да. Это входит в зону их интересов. (подробнее читайте здесь)
Политолог Сергей Михеев: Делать выводы из разговора Путина и Порошенко пока рано
Корреспондент «Вечерней Москвы» пообщалась с директором Центра политической конъюнктуры, политологом Сергеем Михеевым, который прокомментировал недолгую встречу глав двух государств.
- Как Вы оцениваете пусть и небольшой, но все же разговор Путина и Порошенко?
- Самое главное – мы не знаем, о чем они разговаривали. Надо понимать, что переговоры с Москвой нужны Киеву. Ситуация не такая, что мы в первую очередь жаждем какого-то урегулирования и нам нужен диалог с Украиной. Все, что происходит сейчас в сопредельном государстве, играет против него. И тут Киеву нужно думать о налаживании конструктивного общения с Москвой. Поддержка, которую оказывают Украине Штаты, всех проблем не решает. (читайте далее)
Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции
