Личное и общественное

Интриги, сердечные признания переместились в соцсети.

Недавно я заглянул на страничку старшего сына. Километры болтовни ни о чем, миллионы букв, тысячи безграмотных фраз и слов с ошибками. Причем переписка идет и во время уроков — у всех ведь смартфоны! Хорошо это или плохо? Плохо.

Мысль, высказывание, слово превратилось в труху, пыль. В нашу бумажную эпоху нужно было найти листок, написать, умудриться незаметно передать. Целое дело! А потому ерунду писали редко. Сейчас ее можно распространять тоннами. Но страшно не это.

Переписка вдруг стала публичной. Писать в «личку» и на «стену», где видят все, теперь одно и то же. Обругать оппонента или признаться в любви можно (точнее, модно) при всех. Ну как в подъезде на стене написать и подписаться. В соцсетях очень личное, то, что в сердце, стало общим. Я люблю и ненавижу у вас на глазах, смотрите и обсуждайте! Это что-то новое и, на мой взгляд, опасное.

Помните термин «глобальная деревня»? Его ввел еще в 1962 году канадский социолог Маршалл Маклюэн, предсказав появление интернета. Вот наши городские дети в деревню, где невозможно скрыться от чужих глаз, и попали. Сами себя привели и оставили.

Казалось бы — пусть живут, как им нравится. Но… Тот, кто любит, дружит или ненавидит онлайн, редко в оффлайн переходит. Вся энергия, весь запал, все силы, так и остаются там, на виртуальных просторах. Боюсь, что интернет-поколение не удивит нас ничем: ни подвигами, ни драмами. Разве что очередным роликом в ютубе, то есть не событием, но его отражением.

Я пытаюсь ограничивать болтовню сына в соцсетях.

— Проводя время с такими же оболтусами, ты общаешься по горизонтали, а значит, не растешь. Общаться нужно по вертикали, с людьми, которые умнее тебя, — говорю я и даю ему книжку. — Пообщайся вот с умным автором.

Сын начинает читать. Читай, парень. Писать тебе еще не о чем…

Мнение автора колонки может не совпадать с мнением редакции.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции