И вам доброго вечерочка!

Есть одна фраза, которая в исполнении Синякова производит на людей ошеломляющее впечатление. Он говорит ее максимально театрально и в то же время максимально искренне. Он говорит ее так, как будто он кумир миллионов, который наконец выскочил из-за кулисы с гитарой в руке. Под овации зрителей кумир подходит к микрофону и громко, с полусекундной паузой между словами, с неподдающимся подражанию грассированием, произносит: «Добрый вечер!»

Впервые действие «доброго вечера» Синяков продемонстрировал мне несколько лет назад в Египте. Мы сидели темным вечером на своем балконе, плавно переходящем в тропинку. По тропинке шла наша туристка лет четырнадцати. Ее мать шла рядом, держала туристку за руку и в нехитрых идиоматических оборотах энергично упрекала дочь за недостойное поведение за границей. Когда пара почти поравнялась с нами, Синяков, не желая более оставаться в тени, зычно произнес: «Добрый вечер!»

Мать инстинктивно приобняла дочь и, кланяясь в темноту, то есть примерно в нашу сторону, затараторила: «И вам доброго вечерочка, и вам». И ускорила шаг в сторону столовой.

А вот на иностранцев это не действует.

Недавно мне написал старый знакомый Бернард, музыкант из австрийской рок-группы Die drei Friseure («Три парикмахера»). Он сообщил, что приезжает в Москву на пару дней, и выразил желание встретиться и «немного посидеть».

Встретились на перроне Киевского вокзала, и, пока шли к метро, я предупредил Бернарда, что на площади нас ждут знакомый ему Синяков и не знакомая ему девушка Ольга, которая зато хорошо знакома с районом улицы Скаковая, где Бернард забронировал гостиницу. Бернард не возражал.

На площади нас поджидали Ольга, Синяков и уже открытая облепиховая настойка. «Добрый вечер, Бернхард!» — проорал на всю площадь Европы Синяков, протягивая облепиховую. «Добр вьечер», — ответил Бернард, нисколько не ошеломленный, и выпил из горла.

Через полчаса с помощью Ольги мы нашли гостиницу «Султан» с крепкой решеткой на входе, что особенно понравилось Бернарду.

Еще через двадцать минут он зарегистрировался, и мы стали решать, где будем проводить вечер.

«Понимаешь, Людвиг, можно, конечно, сесть в каком-нибудь заведении, но зачем, если такая хорошая погода, а у нас есть облепиховая и Оля, которая знает, где тут есть лавочки? Переведи ему, Гарик», — грассировал Синяков. Бернард полез по карманам: «Еще есть шнапс и горный сыр!», «Не переводи, Гарик, это я понял. Оля, веди».

Нашли скверик, уселись на липкой от липы лавке. Для начала поговорили о погоде: в Австрии +16, а в Москве +30. Попробовали шнапс. Бернард пытался втолковать нам, что вот эта красивая серебряная пробка может быть и стаканчиком, но мы его не понимали и он смирился. Когда я, Оля и Бернард стали обсуждать творчество группы «Три Парикмахера», Синяков перестал понимать наш английский и развлекался тем, что делал «добрый вечер» проходившим мимо собачникам. Собачники скоро перестали ходить мимо. Синяков заскучал, встал и выдал: «Гарик, я сочинил стихи. Переводи ему: «Жизнь била, мамка пила, я крепленого купила». Я, как смог, перевел, Бернард одобрил. «Вот что еще ему переведи, — не успокаивался Синяков: — Сегодня день, когда мы не убиваем стариков», — «Нет, Сергей, сам такое переводи». Неловкую паузу заполнила Оля и попросила Бернарда назвать русские песни, которые он знает. «Значит так, — обстоятельно начал житель Австрии, — «Учкудук», «Кара-Кара-Кракум», «Трава, трава у дома», а из-за песни группы «Сектор Газа» я познакомился со своей нынешней женой на Коста-Рике, она единственная на дискотеке ее узнала, когда я ее запел, потому что моя жена из Белоруссии».

«Ни фига себе», — сказал я на чистом английском, а Синяков повторил то же самое на чистом русском.

Провожали Бернарда в гостиницу под рассказ о горловом пении йодль: «Культура йодля в Австрии, к сожалению, почти утеряна…» Мы все немедленно стали петь йодль, но Бернард прервал нас: «В моем краю поют йодль гораздо медленнее, сейчас я вам покажу». И вот тогда около нас остановился красивый полицейский микроавтобус. Из него выбежали подтянутые молодые полицейские в удобных бронежилетах. «Не надо йодля, Бернард,— попросил я,— пусть Синяков поговорит».

«Добрый вечер!», провозгласил Синяков так, как умеет только он. Полицейские сбили шаг, подошли, представились и сказали: «И вам добрый вечер, господа. Мы просто хотели вас предупредить, что этот район не безопасный. Вызывайте такси и разъезжайтесь по домам. Всего хорошего».

Подписывайтесь на канал "Вечерней Москвы" в Telegram!

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции