Римма Маркова: барыня-крестьянка

На экране, между тем, женщина с суровым лицом и пинцетом, стиснувшим дымившую сигарету, произносила резкую фразу: «Резать, не дожидаясь перитонита». Фраза до сих пор входит в мою десятку, хотя стоило бы следовать этой врачебной рекомендации чаще.

Судя по биографии Риммы Марковой, сама-то она прекрасно знала, как резать, не дожидаясь перитонита. Расставалась, ссорилась, отказывалась, не думая о выгоде от согласия и поиска компромиссов. Все – наотмашь. Резала правду-матку. И вот, смотрите, почти до 90 дожила, поскольку в себе не держала зла, и опухолей не взращивала. Не копила обиды, не мстила. Сказала, что думает, пошла дальше. И режиссеру, который пришел с пустым сценарием, который она сравнивала с «оберточной бумагой», и лучшей подруге своей, Нонне Мордюковой.

С Мордюковой, правда, они всегда мирились. Эх, хотела бы я посмотреть на них вдвоем, на диванчике и пьющих, допустим, чай с пирожками. Правда, была давным-давно социальная реклама, где Мордюкова и Маркова, в оранжевых жилетах путевых обходчиц, сидели на рельсах. И такие они были настоящие, что совместно «забили харизмой» весь пафос, всю глянцевость картинки, где и лес зеленее, и рельсы натерты до блеска, и шпалы кажутся отполированными.

Валентина Львова / Фото: Игорь Ивандиков, «Вечерняя Москва»

Может быть, мы помним Римму Васильевну именно из-за этого. Из-за способности в каждом эпизоде запомниться. Одна минута в кадре, три минуты – все равно. В «Гардемаринах», например, она сыграла настоятельницу монастыря. Небольшая роль, но стоит перед глазами и сегодня. В «Ночном» и «Дневном» дозорах сыграла ведьму, которая меняет судьбу Антона Городецкого. Тоже эпизод, но картинка сохраняется в голове при всем том, что в стилистике режиссера «Дозоров» Тимура Бекмамбетова колода кадров тасуется с невыносимой для зрения скоростью.

Она умерла всего полтора месяца назад, в реанимации. Любившая, любимая, не особенно обласканная государством. Мать, бабушка, крестьянка, умевшая играть княгинь и сидеть на шпалах. И когда-нибудь, если мой сын окажется со мной во время просмотра любого фильма с Риммой Васильевной, я ткну мальчика в бок и скажу: «Внимание! Сейчас будет Римма Маркова!»

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Теперь мы уже не поссоримся

Своими воспоминаниями о компании актеров и журналистов с читателями «ВМ» делится писатель Александр Купер. Жаль только, что поводом для этих воспоминаний стало известие о смерти замечательной актрисы и изумительной женщины - Риммы Марковой...

Римма Маркова на вечере, посвященном 90-летию Владимира Этуша / Фото: Persona

С Юлианом мы жили в подъезде одного дома на улице Народного Ополчения. И крепко дружили. Называлось – «ополчались»… Он часто поднимался к нам, на 16-ый этаж, приводил друзей, ставил свой новый диск… Рассказывали байки. Юлик заразительно хохотал. Тогда мы все звали его Юликом, и он был очень веселым человеком.

А с 16-го этажа открывался потрясающий вид на Москву конца двадцатого века. «Ревущие 90-е» позже назовет те бурные годы еще один мой дружок, писатель Гринберг. И компания наша тогда тоже была бурной. Стасик Садальский – балагур и верный товарищ. В коридоре той квартиры на 16-ом этаже висела золотистая табличка «Квартира имени Садальского». Если бы не пробивная сила и популярность Стаса, никогда у меня не было бы роскошной, по тем временам, «трешки». Махмуд Эсамбаев – всемирно известный танцор в кавказской папахе, со Звездой Героя Соцтруда на лацкане великолепного пиджака и с повадками английского лорда. Римма Маркова – ее звали «королевой эпизода», а мы шутливо называли артистку Рим Василич. За громовой голос, властность и резкость суждений. Надо ли говорить о том, что все они были народными любимцами, и по улице с ними ходить было затруднительно. (далее)

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции