Февральская революция к этому времени достигла пика — Петроград был в руках восставших войск, ситуация на фронтах была близка к критической. И именно этот момент выбрали либерал-демократы, чтобы нанести удар. Одними из главных организаторов отречения стал глава партии октябристов (умеренно правая политическая партия крупных землевладельцев. — «ВМ») и один из лидеров февральской революции Михаил Родзянко. Путем сложных перекрестных переговоров он сумел убедить армейское руководство в необходимости скорейшего ухода Николая II. Родзянко прекрасно знал, что младший брат императора — человек слабый, нерешительный, не имеющий никакого серьезного опыта госуправления.

И его расчет оправдался: некоронованный Михаил II объявил о своем отречении всего через сутки. Ему было невдомек, что многие армейские части начали массово присягать ему уже 15 марта. Он, укрывшись на тайной квартире, ждал, чем закончится «демократическая революция».

И дождался. Уже на следующий день после отречения Михаил Романов был арестован вместе с другими членами царской семьи.

Историки уверены: в марте 1917 года еще была реальная возможность уничтожить нарождающуюся гидру революции — масса солдат и офицеров готовы были взять в руки оружие, чтобы защитить монархию. Но для этого одному из великий князей необходимо было выступить объединяющим символом. Однако этого сделано не было. Романовым не хватило решительности, чтобы удержать власть в своих руках. За что они — и вслед за ними вся страна — заплатили дорогую цену.

Уже после учреждения Временного правительства ситуацию попытался переломить генерал Лавр Корнилов, видевший, что большевики готовят новый бунт — куда масштабнее и страшнее февральских революционных выступлений. Но было уже поздно — провал его мятежа и закручивание гаек дали обратный эффект, приблизив наступление октября 1917 года.

А потом были выстрелы в подвале Ипатьевского дома, оборвавшие жизнь семьи последнего российского императора Николая II. И другие выстрелы — в глухом лесу под Пермью, там закончилась жизнь Михаила Александровича.

Взявшие в свои руки власть большевики не повторили ошибок Романовых. Они-то твердо знали, что в годину Смуты невозможно удержать в руках власть, не запачкавшись в чужой крови.

Мнение колумниста может не совпадать с точкой зрения редакции «Вечерней Москвы»

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции