Когда сейчас отмечают 100-летнюю годовщину Юрия Андропова, то задаются двумя вопросами. Мог ли он спасти СССР? Мог ли он стать нашим Дэн Сяопином? Это если вообще задаются вопросами, а не просто мусолят сладкий миф о «добром интеллигенте из КГБ», который чего-то хотел (чего хотел, никто так и не успел понять), но ничего не смог.

Юрий Владимирович Андропов действительно выделялся на фоне брежневского руководства – своей интеллигентностью и образованностью, хотя из учебных заведений закончил разве что речной техникум. И когда он пришел к власти, то восприятие его как именно умного и интеллигентного человека породило в образованных кругах некие ожидания. На фоне брежневского застойного маразма это казалось если не ветром перемен, то легким сквозняком из случайно приоткрытой форточки. Случайно – потому что Андропов был человеком Системы, конечно.

Впервые ему пришлось всерьез защищать ее на относительно дальних рубежах, когда он был послом СССР в Венгрии и непосредственно участвовал в «событиях», как тогда говорили – в подавлении антисоветского восстания 1956 года. Урок того, что может сделать необузданная свобода слова, обрушившись на головы неподготовленных умов, он пронес через всю свою жизнь, прежде всего на посту председателя КГБ. Сейчас про ту ступень его карьеры чаще вспоминают, что он писал стихи. Но одним из основных занятий все же была не поэзия а проза жизни - борьба с инакомыслием и «тлетворным влиянием извне». Не ГУЛАГОМ уже, но психушками. В принципе, нормальное занятие по тем временам холодной войны для многих стран. Но в СССР система по этой части зашла гораздо дальше других, потратив кучу сил, времени и средств на такие глупости, как запрет «Мастер и Маргариты» Булгакова или опечатывание печатных машинок перед праздниками, чтоб листовки не печатали. Потом и принтеров. В этом смысле, конечно, Горбачев оказался плохим учеником Андропова. Ведь именно он его выдвинул, увидев «свет в окошке» в молодом партийном карьеристе из Ставрополья на фоне замшелого брежневскогостаричья.

Трагедия Андропова была втом, что он пришел к власти слишком поздно. Чего явно не хватало советском руководству поздней поры – так это свежих мозгов. А он был умным человеком. И понял, что с системой что-то не так и надо что-то делать. Но не менять. В год 85-летия Андропова Владимир Путин скажет о нем: «Андропов был человеком, с которым ассоциировались надежды на что-то доброе, на улучшение нашей жизни. Казалось, что он способен изменить нашу жизнь. Потом, правда, стало ясно, что он имел в виду скорее косметические перемены, наведение порядка. Помните, проводились облавы…». Я помню эти облавы – по кино, баням, магазинам люди в штатском проверяли документы и спрашивали, почему в рабочее времячеловек не на работе. Наказывали. Это было словно жестом отчаяния: надо же что-то делать. Работать надо!

В ЦК КПСС были введены новые энергичные люди. За 15 месяцев, пока он был генсеком, было сменено 18 союзных министров, почти четыре десятка секретарей обкомов (эквивалент нынешним губернаторам) . Но это старый больной человек шел наощупь. Мы, говорил он, бывший глава «конторы», которая должна знать все, не знаем общества, в котором живем, - надо, мол, дать грамотную научную экспертизу тех явлений, которые переживал СССР. Он, создав экономический отдел в ЦК КПСС, приблизил ведущих экспертов того времени в своих областях, в том числе академиков Аганбегяна, Арбатова, Заславскую, Богомолова. Отсюда потом пошла во многом и перестроечная экономическая мысль. Андропов не был против новаций в экономике. Осторожных. Он сам был воплощением осторожности. Через несколько дней после избрания генсеком он поставил задачу ускорения развития экономики, причем за счет интенсификации. Пытались вовлечь трудовые коллективы в управление производством, думали,что проснется инициатива людей, будут новые идеи. Эх, если бы все было так наивно-просто. В чем-то вернулись к свернутым Брежневым инициативам премьера Алексея Косыгина начала 70-х – расширена хозрасчетная самостоятельность предприятий, заговорили о самоокупаемости, конечном результате, договорной дисциплине.

Всем этим реформам было очень далеко до начавшихся ранее дэнсяопиновскихрыночных реформ в Китае. Возможно, Андропов продвинулся бы дальше, но он был стар и неизлечимо болен. У таких людей очень узкий жизненный горизонт планирования.Он успел инициировать несколько громких антикоррупционных дел, немного почистив зажиревшую советскую номенклатуру. (Хорошо, как говорится, что не дожил до коррупции наших дней). Но систему он не ломал инесобирался. Впрочем, и Горбачев тоже поначалу не собирался. Она просто оказалась нерефомируемой.

Если бы он бы моложе, если бы пришел раньше? Мы все время пытаемся поиграть с Историей в сослагательное наклонение. Но она, жестокая и холодная к нашим выкрутасам ошибкам, с нами играть в это не хочет. А мы не хотим учить ее уроки. Урок Андропова: все надо делать вовремя.

Мнение автора колонки может не совпадать с мнением редакции

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции

СССР