Самый нечитаемый классик Салтыков

Единственный в России писатель и вице-губернатор в одном лице застал отмену крепостного права, но не видел ни метро, ни самолетов. Впрочем, в незыблемости некоторых вещей он был уверен, что позволяло ему утверждать: «Если я усну и проснусь через сто лет и меня спросят, что сейчас происходит в России, я отвечу: пьют и воруют».

Говорят, за 20 лет в России изменилось больше, чем за 200.

Неизменным осталось и отношение к Салтыкову-Щедрину: он признан классиком, но читают его мало, не уставая при этом цитировать. И фразу «Хотели как лучше, а вышло как всегда» сказал не Черномырдин, а Салтыков-Щедрин.

Михаил Евграфович был чиновником кристальной честности. Раскритикованный в пух и прах одной из газет, он нашел критика и… поблагодарил его. И более того — учел критику. Он ненавидел пороки нашей общей родины. Никто не критиковал Россию так безжалостно, не бил ее по щекам так неистово и не глумился так витиевато, создав город Глупов — страшный и узнаваемый. Он смеялся над повторяемостью наших глупостей, замечая, что упорство тупоумия — громадная сила. Он никого не боялся и открыто заявлял: «Российская власть должна держать свой народ в состоянии постоянного изумления». Или язвил: «Строгость российских законов смягчается необязательностью их исполнения». А еще изящно выводил про родное, тоскливое, русское: «Чего-то хочется, не то конституции, не то севрюжины с хреном...» В жизни этого невозможного человека все шло не так.

Единственная любовь кончилась крахом, как чиновника-правдолюба его не любили, а из сатирических произведений, подлинной энциклопедии российского мракобесия, известны лишь самые мягкие «наезды».

Эх, Михаил Евграфович. Чиновник, писатель, провидец.

Так, как вы, пишут лишь от любви! Вызвать бы вас спиритически, посидеть вечер у телевизора, послушать комментарии. Посмеяться над ними и поплакать. Нелегкой была ваша жизнь. Но 190 лет прошло, а вы — помнитесь. И все вами написанное, что тогда било в яблочко, и сегодня актуальности не потеряло.

Мнение колумниста может не совпадать с точкой зрения редакции «Вечерней Москвы».

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции