Первая чеченская война: как все начиналось

Заживо сгорающий человек принимает стойку боксера. Так сжимаются горящие мышцы. Об этом я узнал потом, это - реальный термин из медицинских учебников. А поначалу в январском Грозном, когда впервые увидел обгорелые тела танкистов, застывших в угрожающей позе в люках своих разбитых боевых машин, казалось, что мертвые словно бы продолжают даже после смерти рваться в бой.

Но в декабре 1994-го армия не рвалась в наступление. Знаменитое ельцинское «берите суверенитета столько, сколько сможете проглотить» привело к тому, что центральная власть оказалась не готова к разрешению любых конфликтов. Если в других национальных субъектах федерации собирались митинги и пелись песни на родных языках, то в Чечне сепаратизм быстро перерос в терроризм, а террористам еще и сами российские власти передали оружие. Летом 1994 года министр обороны Павел Грачев и глава Чечни Джохар Дудаев подписали договор о разделе находящихся на территории автономии вооружений.

Грачев дураком не был, но был исполнительным военнослужащим - без приказа он на такое не пошел бы никогда. Кто и в какой бане или на каком теннисном корте отдал ему устное распоряжение «плеснуть в огонь бензина», мы, видимо, не узнаем никогда.

А потом, когда маленькая Чечня ободрала большую Россию фальшивыми авизо, когда бандитизм, выплескиваясь из этого региона, начал захлестывать весь Северный Кавказ и даже обе столицы, последовал другой приказ: раздавить сепаратистов-террористов танками.

Первую неудачную попытку свергнуть правящий в Чечне режим, когда в ноябре 1994-го в Грозный были направлены 120 единиц бронетехники и 1200 вооруженных чеченских оппозиционеров власти Джохара Дудаева при участии российских танкистов (заключивших некий контракт со спецслужбами), в расчет не приняли. Хотя тогда уже было видно: в Чечне готовы к отпору. Оппозиционеров (и танкистов) вполне по-военному грамотно окружили и разоружили, а танки забрали себе.

Учение танковой бригады на полигоне Мулино под Нижним Новгородом / Фото: Официальный сайт Министерства Обороны Российской Федерации

Заслуженные генералы были против ввода регулярных войск в мятежную Чечню - Борис Громов, Эдуард Воробьев, Александр Лебедь. Но приказ начал выполняться. Сразу, в день выхода президентского указа.

Подразделения российских войск из различных силовых ведомств - Минобороны, МВД, спецслужб были плохо подготовлены, между ними не было налажено взаимодействие. Командирам вместо топографических карт выдавали аэрофотоснимки местности. Средства связи не были оборудованы аппаратурой ЗАС (защищенной связи) и все переговоры военных перехватывались противником - у чеченских отрядов оказались устройства для этого. И сами чеченцы оказались не «чабанами», за которых их держали сидевшие тогда в Кремле люди, а хорошо подготовленными к войне стойкими и храбрыми бойцами.

11 декабря войска пошли тремя колоннами, но спокойно вошла только одна из них, шедшая по территории неподконтрольных Дудаеву чеченских районов на севере республики. Восточная группировка была блокирована еще в Хасавюртовском районе Дагестана. Западная - в Ингушетии. Прозвучали первые выстрелы первой чеченской войны. Пролилась первая кровь.

Но приказ оставался прежним: вперед - на Грозный!

Прорываясь через все кордоны, наши войска упорно шли к катастрофе, которая произошла в ночь с 31 декабря 1994 года на 1 января 1995 года, - штурму Грозного.

Сгоревшие в бессмысленных атаках на разрушенных городских улицах наши танкисты до сих пор грозят черными кулаками со старых фотографий.

 ...У меня есть мечта. Знаю, что не исполнимая, но все-таки... Воюют - военные, а посылают людей на войну - политики. Посадить бы в окопы на передовой линии любого вооруженного конфликта тот кабинет министров и того главу государства, которые эту человеческую мясорубку развязали. Пусть посидят под огнем и в грязи всего один день.

Поверьте, на другой день война закончится.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции