Меня обычно спрашивают, чем грядущий Московский международный кинофестиваль будет отличаться от предыдущего. Я отвечаю: тем, что здесь будут фильмы, которых не было раньше. Хотя именно в этот раз у нас была небольшая полемика вокруг картины, которую мы решили повторить. Уж больно хорошо она ложится на программу, связанную со столетием Октябрьской революции. Иногда такое бывает на ММКФ. Но редко.

Если говорить о тенденциях, то, во-первых, наблюдается явная концепция переориентации на Восток. На фестивале будут широко представлены фильмы Японии, Кореи — Южной и Северной, а также Индии.

В основном конкурсе, например, есть картина «Японский сон длиной в три года» Рютаро Накагавы. В фильме речь идет об интимных чувствах и характерных для японской культуры переживаниях красот жизни и красот природы.

Мы подсознательно поначалу всегда опасаемся, что японская этническая специфика не будет уловлена членами жюри, но иногда, к счастью, ошибаемся. В конкурсе есть фильм и из Республики Корея «Обычный человек». Он находится в ряду тех актуальных картин, значение которых в этом году особо поднималось в Каннах. «Обычный человек» — политический памфлет о том, что происходит в этой стране, сделанный с жесткостью, свойственной корейской кинематографии, с ярким социальным посылом.

Вы помните, что некогда популярные фильмы с участием индийских актеров стали для российского зрителя редкостью уже в 70–80-е годы. Но в 90-е пришло новое поколение режиссеров. Они работают не только на хинди в Мумбаи, но и на бенгали в Калькутте, на телугу в Мадрасе. Вот с их работами мы и познакомим в программе «Кино регионов Индии».

Что касается Республики Корея, то ее реальная жизнь, несомненно, остается для нас тайной за семью печатями. И тут фестиваль, продолжая открывать новые имена, предлагает ретроспективу фильмов Юн Чже Гюна. Мы уже видели фильм Виталия Манского «В лучах солнца» о жизни восьмилетней школьницы в Пхеньяне, но это был взгляд извне. Здесь же будет присутствовать взгляд изнутри.

Еще одна тенденция — к важности социальной проблематики, которую обнаружил Каннский кинофестиваль, на ММКФ добавляется разнообразие жанровое, тематическое, этническое — самое разное. Кстати, если анализировать программу Канн, то я бы сказал, что центральной идеи там не было. Была в хорошем смысле «сборная солянка». Эта же картина складывается и на 39-м ММКФ: перед нами набор самых разнообразных программ, разных фильмов, разных людей. И в этом многообразии появляется все больше кураторов отдельных программ. Это хорошая тенденция, которая дает возможность не замыкаться на людях, которые сидят в отборочных комиссиях много лет, а приглашать людей, которые с энтузиазмом делают то, что им интересно.

Из стабильных программ, ожидаемых зрителями, — «8 Фильмов» Петра Шепотинника и «Эйфория» Андрея Плахова. Есть постоянная программа женских фильмов «Время женщин», которую делает киновед из Петербурга Анжелика Артюх. В этом году даже будет программа фильмов ужасов!

Сталкиваемся мы, конечно, и с определенными проблемами в подготовке ММКФ. Мне всегда, например, хотелось реализовать идею, чтобы программа формировалась не заблаговременно, а, что называется, с колес, что давало бы возможность отбора в последний момент новейших картин, ставших для нас самих открытием. Как, например, фильм «Сквер» (он же «Площадь» или «Квадрат»), получивший главный приз Канн. Тогда у нас, может быть, было бы что-то более связанное с текущим кинопроцессом, а не со вчерашним днем.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции

Кино