В Париже состоялась встреча глав государств «нормандской четверки» — России, Украины, Франции, Германии. Обсуждали перспективы мирного урегулирования ситуации в Донбассе. Договоренности на фоне 5,5 часа сидения глубоко за полночь получились весьма ограниченными. Однако на итоговой пресс-конференции все четверо излучали оптимизм. Почему?

«Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались» — лидеры «нормандской четверки» могли бы начать свою пресс-конференцию с этих слов из песни Окуджавы. Ведь последняя такая встреча прошла осенью 2016 года, еще при Порошенко и Олланде. К тому же никогда четверка не устраивала совместных выходов к СМИ.

Кроме того, в Париже впервые лично встретились президенты России и Украины Владимир Путин и Владимир Зеленский. Судя по всему, некий человеческий контакт между ними установлен. И это не чувство отвращения, что уже хорошо. Итоговые договоренности между тем выглядят довольно скромно. Стоило ли ради этого отвлекать лидеров держав?

Так, четверка договорилась о продлении миссии ОБСЕ на юго-востоке Украины и переводе ее на круглосуточное наблюдение. Должны начаться работы по разминированию в зоне прежних боев, а число пропускных пунктов — увеличиться. Впрочем, не удалось договориться ни о следующих шагах по разведению противоборствующих сторон, ни тем более о разведении по всей линии соприкосновения. Работа оставлена экспертам в рамках Трехсторонней минской группы до следующего саммита «четверки», который намечен на март. Кстати, сам факт согласования такой встречи — тоже отчасти успех.

Судя по всему, верховный главнокомандующий Зеленский признался, что не может приказать украинским войскам отойти. Он явно опасался националистов, которые в Киеве были готовы на случай чего обвинить его в «зраде» — предательстве. От «непримиримых» за президентом, похоже, в Париже присматривал глава МВД Украины Арсен Аваков, который в какой-то момент заверил прессу в кулуарах, что «зрады нет». И теперь итоги переговоров в Париже для Зеленского можно будет продавать дома как успех — мол, он не поддался «ужасному Путину».

Самым же большим успехом можно считать договоренность об обмене пленными. Причем уже до Нового года и по принципу «всех на всех». Впрочем, это и ожидалось, иначе саммит можно было бы считать провальным. Ведь все его участники были изначально ориентированы на результат.

Встреча «нормандской четверки» состоялась в Париже / Фото: kremlin.ru / Официальный сайт Президента России

Хотя на пресс-конференции все четверо лидеров подтвердили приверженность Минским соглашениям, было видно, что каждый, прежде всего Путин и Зеленский, их выполнение понимают по-разному. Там, как и в «формуле Штайнмайера», предусмотрено сначала проведение выборов на юго-востоке, затем закрепление особого статуса Донбасса в Конституции Украины и лишь после передача украинским пограничникам контроля за российско-украинской границей со стороны нынешних ЛНР и ДНР. Однако по выборам договориться не удалось. Не факт, что они вообще пройдут в 2020 году. Вопрос отложен до следующего «нормандского саммита». Зеленский не отступил от своей позиции, согласно которой выборы не могут проходить до передачи территории под контроль Украины. А Путин не отступил от Минских соглашений и «формулы Штайнмайера», согласно которым передача контроля над границей значится последним пунктом. Этот вопрос — ключевой. Хотя Меркель и намекнула на возможность некоей «гибкости». А Путин затем не стал ее категорически опровергать.

В то же время лишь российский президент упомянул о таком пункте Минских соглашений, как амнистия всем участникам боевых действий. Киев до сих пор на это категорически не шел, и этот пункт разногласий, судя по всему, остался. В то же время обозначилась небольшая подвижка по вопросу о прямых переговорах Киева с Донецком и Луганском. Ее ранее сформулировал помощник Зеленского Андрей Ермак: «Представителями территорий должны быть люди, которые имеют какую-либо связь, прописку в тех 18 районах... недвижимость, бизнес… юридическое подтверждение, что они могут представлять эти районы». Напомню, до этого Киев категорически отказывался от любых прямых переговоров с «сепаратистами».

Одним из основных пунктов переговоров Зеленского и Путина в двустороннем формате был пункт о сохранении газового транзита через Украину (контракт Газпрома с «Нафтогазом» истекает 31 декабря). И хотя украинский президент поспешил заявить, что вопрос разблокирован, решения и тут нет. Договорились лишь о том, чтобы продолжить договариваться. «Нафтогаз» не отказывается от своих финансовых претензий к Газпрому, в том числе согласно выигранным искам в Стокгольмском арбитраже (речь о 22 млрд долларов). А Газпром, заканчивая строительство «Северного потока — 2», не хочет заключать 10-летний контракт, выражая готовность пойти лишь на краткосрочное соглашение.

Зато режим прекращения огня, похоже, зафиксирован надолго. Будут созданы три новых района отвода сил к концу марта 2020 года. Закон об особом статусе Донбасса (истекает в конце года) должен быть продлен с тем, чтобы все-таки готовиться к выборам на юго-востоке. Не очень понятно, правда, как особый статус юго-востока может быть закреплен в украинской Конституции, если Зеленский по-прежнему заявляет о нежелании идти на «федерализацию страны». Но это уже его проблемы. Москву вполне устраивает даже замораживание конфликта в нынешнем виде на неопределенный срок, в течение которого Донбасс будет находиться примерно в таком же статусе, как Приднестровье. А там видно будет.

Отправляясь в Париж, Зеленский надеялся, что ему удастся подвергнуть ревизии Минские соглашения. Не получилось, в чем и состоит на сегодня главная победа Москвы. К сожалению, она сама по себе не трансформируется в установление прочного мира на Украине.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции