Когда денег слишком много

Консенсус у власти и экспертного сообщества существует разве что в вопросе о причинах наступления кризиса: остановка бизнеса и обвал цен на нефть. Сегодня государству приходится принимать экстренные меры, и не все они находят понимание у российских экономистов, готовых вступить с правительством в полемику. Проблема не только в подходах, но и в большом количестве неизвестных. От продолжительности пандемии зависит объем помощи, а также круг ее адресатов. Нефть в этих условиях, скорее, играет стратегическую роль для стабилизации макроэкономики и накопления резервов.

Как и предыдущие два кризиса, этот не является результатом действия отечественных властей. Сегодня в мире бушует пандемия, пришедшая из Азии и обрушившая нефть. В 2008–2009 годах обвал цен на углеводороды стал последствием событий в США, а в 2014–2015 годах рост добычи сланца и замедление китайской экономики привели к сокращению спроса на российские ресурсы. Несмотря на это, наша страна активно диверсифицировала поставки своих сырьевых товаров, а также запустила импортозамещение для противодействия санкциям. Внешние шоки, перед которыми российская экономика слабо защищена, в настоящий момент накладываются еще и на сравнительно небольшой внутренний рынок. Даже с учетом ЕАЭС он вряд ли может стать главным драйвером развития страны.

Если экономика — живой организм, то финансы — его кровеносная система. Поэтому страны активно вливают деньги в экономику при наступлении кризиса, чтобы спасти остальные «органы». Откуда их брать? Запад наращивает госдолг, Россия тратит резервы, чтобы сохранить макроэкономическую стабильность. Разница в том, что национальные валюты стран Запада (доллар, евро, фунт стерлинг и пр.) — резервные. Они активно используются в международных транзакциях, поэтому спрос на них всегда выше, чем на рубль. Наконец, США являются крупнейшим потребителем товаров и услуг: это вынуждает другие страны, участвующие в производственной цепочке, использовать американские доллары для расчетов.

Теперь разберемся с рублем. Если его стоимость падает, то доходы от экспорта в резервной валюте в перерасчете на национальную валюту растут. Соответственно, снижение объемов продажи нефти и даже ее стоимости компенсируются падением курса рубля. Это позволяет стабилизировать бюджет, формирующийся, естественно, в рублях.

Денежная масса должна быть соразмерной экономике. Популярное мнение, что России следует снижать ключевую ставку и вливать рублевую ликвидность в экономику, все чаще встречается в экспертных кругах. Эта концепция обоснованна и безусловно достойна внимания. Однако, в отличие от стран Запада, нашей стране приходится бороться с инфляцией, нежели с дефляцией. Если спрос на деньги ниже, чем объем их обращения, то товары и услуги начинают расти в цене. Вдобавок, когда вся мировая экономика находится в плохом состоянии, резервные валюты наименее плохи. Именно поэтому капиталы бегут в развитые страны во времена кризиса.

Если экономика — живой организм, то финансы — его кровеносная система / Фото: pixabay.com 

Поэтому сегодня всем требуются доллары. Когда цены на акции падают, нужна наличная американская валюта, чтобы сохранить свое богатство. Другими словами, наступает дефицит ликвидности. Эта тенденция хорошо прослеживалась даже в стоимости золота, которая сильно упала в середине марта и только после вливания долларов в экономику США выросла до прежних значений. То есть золото, что удивительно, становится менее востребованным, чем доллар!

Банк России может снизить ставку хоть до нуля процентов или пустить в экономику триллионы. Но тогда к концу года мы будем покупать буханку хлеба вдвое дороже. Америка включила печатный станок, чтобы поддержать в первую очередь финансовые рынки, доля которых относительно реального сектора экономики существенно больше, чем в России или Китае. Пакет помощи из бюджета (2,2 триллиона долларов) — это лишь 10 процентов ВВП США, где за 100 долларов можно приобрести примерно столько же товаров и услуг, сколько в России за 2500–3000 рублей. Расчеты показывают, что российскому бюджету нужно потратить от 700 до 900 миллиардов рублей, чтобы пакет бюджетной помощи в нашей стране и США были сопоставимы.

Однако России нет смысла идти по пути западных стран. Это прекрасно понимают монетарные власти, в приоритете у которых отсрочка налогов для бизнеса, реструктуризация долгов и кредитные каникулы. А также предоставление целевых кредитов по нулевой ставке малым и средним предприятиям для выплаты зарплат. Разрабатывается пакет мер и для физических лиц. Возможно, власти все еще рассчитывают, что распространение коронавирусной инфекции получится быстро преодолеть, не увязнув в пандемии и не угробив целые отрасли экономики.

Проблема в том, что сейчас трудно оценить, какой бизнес вообще сможет возобновить работу. Стоит ли, например, финансировать компании, которые встали из-за карантина, а не из-за отсутствия денег, то есть они все равно не оживут? Трудно сказать. Но очевидно одно: нужно разработать эффективный механизм выявления тех, кто пострадал из-за пандемии, и помогать адресно. А не растрачивать казенные деньги и бумагу в печатных станках ЦБ, иначе это только усугубит высокую инфляцию при растущей безработице и замедляющейся экономике. С ней как раз борются власти всех стран, включая и нашу, в условиях кризиса. Замечу, что сейчас около 4 миллиардов человек на планете находится на карантине: появление денег в их карманах не заставит самолеты летать, а бары работать. Проблема в остановке бизнеса, а не в отсутствии денег.

И все же всемирный карантин закончится. В первую очередь вырастет спрос на сырьевые и промышленные товары, которые торгуются в основном в долларах. Китай и Россия снова станут рынками, куда придет иностранный капитал. Есть ли смысл в таких условиях поддерживать отечественные финансовые рынки безграничным вливанием ликвидности, как это делает ФРС? Очевидно, что для России отказ от таких действий — это шанс снизить курс рубля до приемлемого уровня на какое-то время, чтобы абсорбировать внешние шоки. Иначе бы наступила гиперинфляция.

И да, на мой взгляд, России следует вливать рубли в экономику. Однако крайне ограниченно, так как западный сценарий возможен только в том случае, если другие страны будут покупать рубли, чтобы избежать девальвации своих накоплений. Звучит смешно, однако большие золотовалютные резервы страны — продукт не только горького опыта прошлых лет, но и инструмент искусственного снижения курса рубля: как в условиях, когда капитал уходит из России, так и в благоприятные годы, когда спрос на российские ресурсы взвинчивает курс, сильно осложняя производство и экспорт несырьевых товаров. Это же пытаются сделать и страны Запада, но спрос на их валюты заставляет снижать ключевые ставки, порой до отрицательных величин даже в стабильный период. Так что нейтральная денежно-кредитная политика Центробанка РФ и жесткое бюджетное правило — инструменты конкуренции России на мировых рынках.

Сегодня, когда весь мир ушел на карантин, нам остается только надеяться на врачей, так как вакцины нет не только от самого вируса, но и от экономического шока, вызванного пандемией. Более того, мы еще не знаем, каким будет реальный экономический спад. Поэтому применение радикальных монетарных мер может быть чересчур опасно. Последний козырь — вливание денег в экономику — не стоит использовать слишком рано.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции