Бедная, бедная Настя

Первая реакция на фотографии девушки — какая красавица! Редкой, утонченной красоты. Мне она напомнила Одри Хепберн изяществом, темными волосами и оленьими глазами. Моей подруге — Натали Гончарову. Рядом с ней «сир» выглядит как-то особенно жалко. Как она могла связаться с таким вот — намного старше, порочным, злобным?

Следствие все идет, подкидывая новые и новые чудовищные факты. За красивой картинкой с постановочными кадрами, на лошадях, в исторических костюмах (Соколов — в наполеоновской треуголке), скрывается такой комок боли и слез, что хочется закрыть глаза и уши, не видеть и не слышать этих новых подробностей романа со смертельным исходом.

Удивительный факт раскрылся в дневниках Насти: красавица Ещенко считала себя не просто несимпатичной. Уродливой! На полном серьезе пишет она в дневнике (значит — для себя) такие вот отчаянные строки: «Я слишком некрасивая, чтобы быть счастливой в браке. Уродливая… Для таких, как я, лучше много работать».

9 ноября доцент истории СПбГУ Олег Соколов убил и расчленил свою возлюбленную, 24-летнюю студентку Анастасию Ещенко / Фото: Официальная страница Анастасии Ещенко в Facebook (facebook.com/profile.php?id=100009420660499)

Неуверенного в себе человека легко сделать жертвой манипуляций. А откуда вся эта неуверенность? Из детства. Когда с малых лет ты слышишь, какая толстая, или худая, или носатая… Да к тому же еще и тупая. И бездарная. И все, абсолютно все не так.

Эти комплексы закладываются на подсознательном уровне. Дурная «прошивка» потом будет всю жизнь диктовать неуверенность в себе. А ведь родители не желают своему ребенку зла: просто так же когда-то долбили и их. Опустив до нуля самооценку дочки, они потом удивляются: ну как же кровиночка связалась с таким — старым алкоголиком-садистом?!

Любите своих детей, не калечьте их злыми словами. Внушите им веру в себя, настройте на светлое будущее. Чтобы потом не прочитать с ужасом в дневнике нечто вроде такого вот, как у Насти: «У меня бессознательное желание утопить себя в человеке. Человек смертен». Когда уже ничего не поправить, и человек оказался действительно смертен и утоплен — но не в другом человеке, а в ноябрьской холодной Мойке.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции