Вот она — национальная идея

Мы живем на авось. Рождаемся — авось пронесет. Трудимся — авось сгодимся. Женимся — авось стерпится-слюбится. Помните Незнайку на Луне и его прекрасного друга Козлика, с которым они угодили на Дурацкий остров? И все вокруг говорили:

— Ничего, братцы! Живы будем — не помрем!

Это и есть авось, надеясь на который русские при помощи еще такой-то матери справляются с любыми трудностями.

— Бог не выдаст, свинья не съест! — слышим мы отовсюду, и действительно, так и есть.

— Небось, небось! — говорили казаки Гриневу в «Капитанской дочке», когда волокли его вешать.

На что же оставалось надеяться Петруше? Правильно, на авось. И ведь не повесили же!

— Ничего, не из графьев! — еще одна популярная идиома. — И так сойдет!

И сходит ведь, нет? Забыли пинцет в пациенте — ничего, человек простой. Обхамили в магазине — ничего, не развалишься. Ограбили в переулке — не мы такие, жизнь такая. Спросите любого, вот хоть в Братееве, хоть на Таганке:

— Ну, как она, а?

И услышите:

— Да ничего…

И понимай, что бывало и хуже, а так — небось да авось. Это и есть, братцы, уникальный генетический код нации и искомая национальная идея, которую все ищут. Ищут пожарные, ищет милиция. Да не там ищут!

Кадр из диафильма «Про авось и небось», автор И. Демьянов, 1983 г. / Фото: youtube.com

— Товарищ прапорщик! — говорил я старшему прапорщику — тому гаду, который пропил солдатские деньги, полгода ротой собиравшиеся на бильярд. — Вернуть бы надо!

— Да небось необязательно…

— В прокуратуру ведь пожаловался личный состав!

— Да пронесет…

— Вас же посадят!

— Да ничего…

И правда, ничего. Просто сняли с должности и сунули командовать ротой в стройбат.

Мы шли в восьмибалльный шторм зимой по Баренцеву морю. Волны перекатывались через мол и падали вниз стремительным домкратом. Капитан спал. Старпом пил на мостике чаек.

— Ну как оно? — спросил я.

— Ничего…

— Не потонем?

— Небось не потонем…

— А вдруг?

— Авось пронесет.

Пронесло!

Мы с фотокорреспондентом сели в вертолет в Надыме. За нами увязались два мощных человека, явно приставленных присматривать, и мы поняли: работать не дадут. Вертушка оторвалась от бетонки. Я рванул дверь, и мы спрыгнули не знаю с какой высоты.

И ничего. Потому что, малята, главное — надейтесь на авось, повторяйте еще одно русское слово (его невозможно не знать), и все у вас будет нормально.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции