Ныне рядового посетителя ресторана трудно удивить: любой каприз за ваши деньги, и моргнуть не успеешь. А во времена, когда кафе в Москве было мало, а денег у людей еще меньше, это было диво.

Я пришел из армии и сказал невесте:

— Отметим? Есть сто рублей.

— Кольца надо купить…

— Успеется. Потратим червонец, не больше…

Шашлычная «Наири», что на Таганке, встретила нас приветливо, хотя мы и отстояли очередь на входе. Официант спросил:

— Покушать? Поплясать? У нас весело! Артисты из театра часто захаживают! Знаменитые!

Невеста засмеялась. Официант понизил голос:

— Вам шашлык с выносом? Как дорогим гостям?

Я еще вчера дрался со стройбатом в тунгусской тайге и от столичных штучек отвык:

— Давайте…

Через полчаса стихла музыка.

Вышел важный человек в костюме без фартука — не иначе из райкома пригласили. И громко крикнул:

— Для наших! Дорогих! Гостей! Шашлык!

Оркестр грянул туш. Распахнулись двери на кухню. Показалась вереница официантов. Первый нес на подносе приборы. Второй — рюмки. Третий — вино и коньяк. Четвертый — шашлыки. И пятый — букет ромашек для невесты. Да, потом выбежал еще один — с зеленью на подносе. Аплодисменты со всех сторон. Мы сгорали со стыда, но раскланивались на все четыре стороны, привстав.

Фото: Валентин Звегинцев, «Вечерняя Москва»

Человек в костюме закричал снова:

— Для наших! Глубоко! Уважаемых! Гостей! Звучит песня «Загулял»! «Парнишка молодой»! «В красной рубашоночке»! «Хорошенький такой»!

Невеста глянула на меня с интересом. И нехорошее предчувствие кольнуло меня. Шашлыки были так себе, суховаты. Бутылки принесли уже открытыми, и смутные подозрения мои только окрепли. Зелень несвежая.

— Эх, молодые! — скрестил руки человек в костюме. — Выпьем! Один раз живем!

Все шумно выпили. Мы машинально тоже. Стало веселее. Но все оставшееся до закрытия время я отгонял от стола то продавщицу роз пожухлых, то торговцев американскими сигаретами по червонцу за пачку, то разносчиков резинок. Жевательных, а там не знаю…

— Сто девятнадцать рублей и семьдесят две копейки, — поджал губы официант, принеся счет.

— За что?!

— За вынос, за прием, за все хорошее!

И над нами нависли все шестеро, уже без подносов. Что делать? Занял у невесты двадцатку. Потребовал двадцать восемь копеек сдачи. До дома шли пешком полтора часа. Казалось, что над нами смеется вся Москва.

— Как ты думаешь, это не нанятые с «Таганки» актеры были? — спросила невеста. — Мне кажется, я одного узнала. Видела в массовке.

— В «Гамлете»? Могильщика играл?

— Нет. В «Десяти днях, которые потрясли мир». Мне еще тогда режиссерская постановка не понравилась…

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции