После трагедии в Татарстане власти схватились за голову. Уполномоченный по правам человека в России Татьяна Москалькова предложила ужесточить правила выдачи оружия. Депутат Госдумы Сергей Иванов советует таких, как казанский стрелок Ильназ Галявиев (тот называл себя «богом»), сажать до конца жизни в одиночную камеру.

А директор Института исследований проблем современной политики Антон Орлов считает, что в законодательство нужно ввести понятие «информационное забвение». Дескать, все эти моральные уроды хотят славы, поэтому в СМИ надо ввести запрет на упоминание имени и фамилии совершившего массовое убийство. А еще — на распространение фото- и видеоматериалов с изображением преступника. Орлов также предложил обязать соцсети оперативно ограничивать доступ как к информации о предполагаемом преступнике, так и к контенту, созданному самим подозреваемым. Уф… Давайте подумаем, поможет ли все это?

Начнем с того, что ограничивать оборот оружия смысла нет. Очередной казанский «бог» может просто взять в школу пару кухонных ножей, и крови, поверьте, тоже прольется много. К тому же есть оружие родительское, каким, например, воспользовался стрелок из Отрадного Сергей Гордеев. Ведь, согласитесь, вполне может быть, что отец — адекватный и законопослушный, а сын свихнулся и решил, что может казнить и миловать.

Информационное забвение — метод старый, проверенный. Еще в средневековой Европе существовала традиция: дома, в которых совершаются самые страшные преступления, например людоедство, просто сносят, как будто не было. Стирают память. Традиция дошла до наших дней. Так, например, мэрия американского Кливленда постановила снести дом местного жителя Энтони Соуэлла, где он изнасиловал и убил 11 женщин.

Цветы у представительства Республики Татарстан в Москве после трагедии в Казани / Фото: Денис Воронин / АГН Москва

Жалко, что в современном мире методы забвения не работают. Интернет трудно, практически невозможно держать под контролем. Ну что российские власти могут запретить «Фейсбуку» или Telegram-каналам? Да ничего. Сети могут распространить любую информацию. А попытка засекречивания, я уверен, даст обратный эффект: колоссальный интерес публики и массу слухов. И очередной убийца будет уже не свихнувшимся никому не известным двоечником, а сыном местного мэра или начальника полиции. В общем, как сказал герой фильма «Бумер»: «Мы эту канитель разгребать устанем».

Идеей сажать до конца жизни в одиночку, мне кажется, убийц тоже не напугаешь. Многие осужденные на пожизненное заключение, например серийные убийцы и педофилы, и так содержатся в одиночках. Всего, по данным ФСИН, в России 1897 человек, отбывающих срок до конца жизни. Каждый год на их содержание тратится около миллиарда рублей! Этого хватит, чтобы спасти жизни десяткам, а то и сотням смертельно больных детей, деньги на которых мы собираем сами, всем миром.

Еще при дедушке Ельцине, в 1997-м, мы ввели мораторий на смертную казнь, чтобы войти в ПАСЕ — Парламентскую ассамблею Совета Европы. Это чисто номинальная, с минимальным влиянием организация европейских бюрократов. С которой мы, к тому же, уже давно и прочно в ссоре. Так может, пора из ПАСЕ выйти, а смертную казнь вернуть? Ведь есть же она в США, Японии, Сингапуре и еще в 55 странах! За отмену моратория на высшую меру наказания уже высказался глава СКР Александр Бастрыкин. Аналогичное заявление не так давно сделал и глава МВД Владимир Колокольцев. Так может, и правда — пора? Глядишь, и всяких «богов» станет поменьше.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции