Трудный сирийский вопрос

Когда Россия решила вмешаться в войну в Сирии на стороне режима Башара Асада (международно признанного, заметим, и по официальному приглашению Дамаска), гражданская война в стране шла уже четыре года. По многим параметрам режим Асада должен был пасть под ударами джихадистов, пользовавшихся поддержкой со стороны Катара, Саудовской Аравии, а также Турции. Вмешательство России спасло режим. И страну — от еще большей резни, неминуемой в случае победы исламистов. С тех пор Москва три раза объявляла об окончании операции и выводе войск. Но полностью Россия из страны не ушла. И не уйдет еще долго.

Примерно год как о масштабных боевых действиях не слышно. Асад недавно смог провести очередные президентские перевыборы себя. Большинство сирийцев поняли, что сохранение нынешнего режима лучше, чем то, что сейчас происходит в Афганистане, или бесконечная гражданская война, которая уже унесла не менее полумиллиона жизней, а миллионы людей сделала вынужденными переселенцами.

Фото: twitter.com/HarbiehNadie

Исламисты окопались в основном в одной провинции — Идлиб. Решающее наступление против их последнего оплота год назад было остановлено благодаря вмешательству Турции, президент которой считает Асада своим врагом. Москва пошла на компромисс с Анкарой в этом вопросе и не стала совместно с войсками Асада добивать исламистов. Но сегодня она не вполне удовлетворена тем, как Анкара выполняет свою часть компромисса в плане сдерживания террористической активности боевиков. Это в том числе было запланированной частью переговоров Владимира Путина и Реджепа Тайипа Эрдогана 29 сентября.

Вопреки прогнозам скептиков, операция в Сирии не стала для наших войск «вторым Афганистаном» и обошлась малой кровью. Военно-тактические цели были достигнуты. Основную политическую задачу Россия решила: режим Асада остался, альтернативы ему на сегодня нет.

И Запад, похоже, уже смирился с этим. Не согласен пока только Реджеп Тайип Эрдоган. И вот в этом остается главная проблема — «уговорить» Турцию на то, чтобы она тоже смирилась с победой России. И со своим, хотя относительным, поражением.

Это будет непросто.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции