Он сидел на пестром коврике, постеленном прямо на зеленый газон возле асфальтовой дорожки сквера. Бомжик без ног. Перевернутая кепка для денег лежала тут же. Люди подавали. Кто монетки, кто и бумажную купюру. Вызывал он совершенно искреннее сочувствие. Потому что нищий этот был чистеньким, аккуратным, глаза потуплены.

На коврике жалко лежали две палки-опорки, на которых он, надо понимать, ходил. Калека. Не было в нем какой-то наглости и нахрапистости, он не голосил - подааайте люди добрые! Молча тихо ждал. Я каждый раз, как проходила по саду Баумана, обязательно подавала деньги. Поэтому однажды, не увидев бомжика на его обычном месте, прямо встревожилась. Не подумайте что я очень сентиментальна. Про бомжика вспоминала только в тот момент, когда проходила мимо. А тут - лежала его подстилка, на ней - кепка лежала. Пустая. А бомжика без ног не было. Неужели что-то с ним случилось?

Я стала оглядываться по сторонам. И увидела его, скромного обаяшку. Он прогуливался по тенистым аллеям сада. На ногах. Разминал их, ноги. Я стала наблюдать за бомжиком. Вот он походил, поделал даже какие-то спортивные движения. Подкидывал ноги и махал руками, как Чарли Чаплин. Съел бутерброд. Запил "Севен апом". Даже пококетничал с проходящими мимо молодыми мамашами с колясками. Потом, вздохнув (я прямо почувствовала этот его тяжкий вздох) вернулся на свой коврик. Подогнул ноги, как гуттаперчевый мальчик. Достал откуда-то из пакета деревянные культяшки, пристроил их к коленям. Положил поближе кепку для милостыни. Низко-низко опустил голову. Застыл в своей обычной, покаянной, позе.

Сначала я ужасно разозлилась. Как-то жалко было своих представлений о человеке. Как будто обманули. Конечно, ущерб материальный невелик - ну что такое десятка, пусть даже подаваемая на протяжении месяца. Жалко, конечно, не денег. Жалости этой непрошенной. Легкого волнения, когда увидела пустой коврик - вдруг что-то случилось с человеком? Собственная дурость, доверчивость. В наше время быть доверчивым - непростительно. Даже слово специальное появилось в лексиконе - лох. Легковерный кошелек, который все норовят выпотрошить, а потом еще и обсмеять. "Лошара позорная" - граффити написано у нас на гаражах рядом с домом. Вот эта самая "Лошара позорная" как бы телепортировалась с гаража прямо мне на лоб, огромными буквами.

Досада это было первое чувство, охватившее меня. Потом - гнев. Может, пойти и перевернуть эту кепку? Напялить прямо на бомжиную голову. Закричать страшным голосом. А потом - вдруг - эта ситуация показалась просто смешной. "Что человек ни делает - всё себе. И хорошее, и плохое". Так говорят мудрые люди. Ты подаешь и становишься чуточку добрее. Человечнее. Становишься выше определения "Лошара", как бы ни смеялись в глубине души маленькие цыганята-попрошайки и выпускники ГИТИСа, прикинувшиеся беременными нищенками. А вдруг у кого-то на самом деле умирает от неизлечимой болезни ребенок, как написано на табличке? А вдруг действительно приехал в Москву, обокрали, не на что вернуться домой? А если обманывают, спросите вы. Да, наверняка обманывают. Пусть это будет на их совести. Каждый живет, как может и как умеет. Но может быть эти люди встречаются нам для нашего духовного роста. Они дают нам возможность почувствовать себя богатыми, здоровыми, щедрыми. Людьми. Не лошарами.

Мнение колумнистов может не совпадать с точкой зрения редакции