В Петрозаводске — зима: пушистая, безветренная, ровная. Я сейчас приеду в деревянный дом, а там натоплено, на столе блины, тонкие на просвет, варенья-соленья, чаи на травах, наливочка «домашняя пользительная» и банька: прогреться и изгнать все хвори.

Не случайно Петр I выбрал это дивное место с минеральными водами, открытыми когда-то местным крестьянином Мухиным, а с 1718-го облюбованные царем, который с семьей приезжал сюда, в Марциальные воды, лечиться. Здесь и церковь апостола Петра сохранилась, построенная в 1721 году.

А название источник получил в честь бога войны и железа Марса. Микроклимат тут уникальный, все треволненья проходят уже через час после приезда. Целебных источников несколько, до них — рукой подать, а заодно можно зайти в музей Петра I, прогуляться к озеру.

На следующий день я отправляюсь на водопад Кивач (с финского Kiivas переводится как «мощный, стремительный»). У него своя легенда: когда-то река Шуя, сестра Сунны, поспешила вперед. Сунна бросилась за ней, пробивая на своем пути скалы. Так и возник равнинный 11-метровый водопад, самый высокий в Европе.

По нему сплавляли бревна для петровского флота. Меншиков вырубал тут карельскую березу — самое устойчивое дерево.

Из нее же потом делали и колеса для первых поездов. Кивач воспет в стихах Гавриила Державина. Зимой вода в нем желтоватая, пенится, а камни черно-зелеными изломами выглядывают из-под снега, и гул стоит на несколько метров. Вокруг — скалы и луга, озера и болота, тайга, морены, разные виды деревьев, возраст которых достигает 350 лет.

Вертолетом добираемся до Валаамского архипелага — жемчужины Северной Ладоги. В нем объединены 50 островов.

Валаам в 22 километрах от берега. Отвесные скалы, озера, вековая таежная природа — фон неповторимой архитектуры: Спасо-Преображенский монастырь, церкви, часовни.

Кижи — это Преображенская церковь 1714 года — летняя, построенная без единого гвоздя, и Покровская, 1694 года, зимняя, колокольня 1862 года, ограда 1800 года — основа ансамбля. На Кижи свезены образцы построек из Заонежья и других районов Карелии. Зимой здесь виды суровы, но неповторимо прекрасны.

Недалеко от Беломорска есть «Бесовы следки» — это IV век до н. э. Карельские петроглифы (наскальные изображения) — особенные. Выдолблены они рукой древнего человека, под ногами. На восточном побережье Онежского озера около 1200 таких рисунков. Они как бы движутся в зависимости от направления лучей солнца — такое вот первобытное «кино».

Всего же в Карелии более 3 тысяч наскальных изображений.

Еще одно незабываемое зрелище — лабиринты: спирали из камней, без обработки. Культовые сооружения конца I тысячелетия до н. э., созданные протосаамскими племенами. Норвежцы верят, что это — дело рук ледяных великанов, шведы, что лабиринты — это входы в подземные дворцы, ирландские и английские легенды повествуют о феях, танцующих на камнях в лунном свете. В Карелии я встретилась с рассказчиком легенд и народных былин, уединенно жившим на острове. Добирались мы к нему непросто и небыстро, но это того стоило.

— Головешки в костре встали, — сказал он нам, как только мы появились у порога. — Утром еще понял: быть гостям сегодня. Вот и обед вам сготовили. Ушицы свеженькой. Да пирогов гороховых хозяйка напекла. Клюковки достали, бруснички к чаю.

Опять я в сказке: домотканые половики, герань на окошке, кошка намывает мордочку лапой, сытный дух пирогов по всей избе. В доме под кроватью, говорят, живет «гнетка» — дух жилища, он знает все про домочадцев и их судьбу. По ночам садится кому-то «на душу» и немножко давит. Он не злой, и потому его не прогоняют. Есть и «дворовая» — на подворье, она хранит от болезней скот.

Ну а домовой, понятно, лохматый, и появляется раз в год, точно на Пасху.

Туризм