Актер Михаил Полосухин: Посмотрел страну благодаря гастролям

Заслуженный артист России Михаил Полосухин 1 сентября отметит свой день рождения — 57 лет. «Вечерняя Москва» пообщалась с актером театра и кино.

— Михаил, вы работаете над новым музыкальным спектаклем «Человек-амфибия» в Театре Луны на Малой Ордынке, расскажите о своей роли.

— Сейчас идут репетиции, читка пьесы и разбор взаимоотношений между персонажами. Я репетирую роль авантюриста по имени Кристо, который принимает самое активное участие в судьбе главного героя Ихтиандра.

— Ранее вы гастролировали по стране с антрепризным спектаклем «С твоей женой был я». Это не первый ваш опыт антрепризы. Чем вам нравится такой формат?

— Благодаря участию в антрепризе у меня появилась возможность поездить по стране, побывать в маленьких городках, которые даже не отмечены на карте.

— Режиссер спектакля «С твоей женой был я» ваша супруга — актриса Дарья Гончарова. Как вы работаете вместе?

— Нет, это все заблуждение, что она моя супруга. Я уже 10 лет живу один, с котом. Но с Дарьей мы продолжаем общаться, работать. Играл с ней и в спектакле «Семейный переполох».

— Вы окончили театральный факультет Волгоградского государственного университета. Пробовали поступать еще куда-нибудь?

— Я пробовал поступать до армии в училище, где Аркадий Высоцкий набирал театральный курс. Я сдал актерское мастерство, но не сдал другие предметы. Поэтому я пошел в профессионально-техническое училище, получил профессию плиточника-мозаичника, а потом — в армию. Конечно, я знал, что никаким плиточником я не буду.

По возвращении из армии я поработал в Театре моды у известного волгоградского модельера Александра Черепанова. А потом пришел в Новый экспериментальный театр (НЭТ), и началась профессиональная деятельность на драматической сцене.

— Не жалеете, что так и не попробовали вновь поступить в столичный театральный вуз?

— Нет, у меня была хорошая база в НЭТе. Я уехал в Москву в 34 года уже сформировавшимся актером. Люди учатся для того, чтобы работать. А я сразу стал работать и навыки получал в процессе, глядя на коллег, которые были со мной на сцене.

— Но многие стараются поступать в столичные театральные вузы, чтобы быть ближе к медийным преподавателям, актерам…

— И правильно делают. Мне этого не хватало. Если ты учишься в столичных театральных вузах, ты будешь обрастать знакомствами. Ведь вокруг режиссеры, педагоги, которые смогут тебя куда-то порекомендовать, если им понравишься. А у меня ничего этого не было. И я начинал в Москве с нуля, хотя у меня была хорошая театральная база. Но в столице у меня не было никаких связей, знакомств и людей, которые могли бы дать «волшебный пендель».

— В 1990-е вы служили в Волгоградском государственном Новом экспериментальном театре. Там я смотрел несколько постановок с вашим участием, например «Ромео и Джульетту», где вы играли Тибальда. А что вы отметили бы из ваших постановок волгоградского периода?

— Я себя вообще не могу смотреть на сцене: ни тогда, ни сейчас. Когда вижу себя со стороны, понимаю, что мог сыграть лучше. С кино по-другому: там кадр, дубли… А в театре, когда я смотрю постановки со своим участием, записанные еще на кассеты VHS, спектакли, которые нравились зрителю, думаю: какой же я фальшивый, я сейчас сыграл бы иначе. Возможно, пришло другое понимание мира и ролей. Поэтому недоволен тем, что делал.

Фото: Анатолий Цымбалюк / Вечерняя Москва

— Вы были очень популярны в Волгограде. Что же подтолкнуло перебраться в столицу? Жажда славы?

— Нет, я никогда не гнался за славой. Просто НЭТ был невыездным театром. А тогда, в славные 1990-е годы, в Волгоград начали приезжать антрепризы. И эти постановки стали показывать на нашей сцене. Актеры этих спектаклей рассказывали, как здорово ездить по разным городам: сегодня — Таганрог, завтра — Владивосток... Я же, кроме Волгограда, тогда ничего не видел. А я очень хотел «сменить картинку». И у меня возникла идея фикс поехать в столицу. У нас в театре начали ставить спектакль «Чайка», в котором у меня не было роли. И я тогда поехал в Москву. Мне хотелось работы с другими режиссерами, ездить на гастроли.

И вскоре моя мечта сбылась. По работе я объездил много городов и стран. Два раза был в Каире, в Египте, на фестивале, был во Франции на фестивале. И моя работа позволила посмотреть нашу страну.

— Как вы выбирали себе театр в столице? Почему именно Театр Луны?

— Смотрел в интернете небольшие театры, не академические, и обязательно — выездные. Ходил к Валерию Беляковичу в Театр на Юго-Западе, но он не проявил ко мне интереса. А Театр Луны Сергея Проханова находился тогда в маленьком подвальчике в Козихинском переулке. Проханов спросил меня: «Поете?» Я ответил, что только как театральный актер. Он сказал, что завтра в театре будет композитор Александр Журбин, с которым он собирается делать музыкальный спектакль, меня позвали на пробы.

— У вас есть рекорд: четыре раза получали Диплом за лучшую мужскую роль премии имени Ромашина. Эта награда присуждается по итогам зрительского голосования. Коллеги не ревнуют?

— Все актеры — это дети: одному дали игрушку, а другому нет… Когда вы вдвоем с коллегой находитесь на одной роли, а зрители выбирают не тебя, а напарника, коллеги, конечно, ревнуют. Но, с другой стороны, эта премия ничего не дает. Это же не «Оскар», после которого у тебя поднимутся гонорары, а потом начнут приглашать везде играть. Премия «Ромашка» — просто такая утешительная оценка зрителя.

ДОСЬЕ

Михаил Николаевич Полосухин родился 1 сентября 1966 года в Волгограде. Окончил театральный факультет Волгоградского государственного университета. С 1989 по 2001 год был актером Волгоградского государственного Нового экспериментального театра. С 2001 года служит в московском Театре Луны. В 2007 году присвоено звание заслуженного артиста России.

Коротко о главном

— В сети пишут, что у вас двое сыновей. Где они живут сейчас?

— Это неправда. У меня один сын от первого брака, ему 32 года, зовут Антон. Моя первая жена была танцовщицей в Волгоградском театре музыкальной комедии. Антон живет в Севастополе. А его сын, мой внук, живет сейчас здесь, в Москве.

— В прошлом году шло слияние некоторых столичных театров. Как по-вашему, насколько это эффективно?

— Это ужасно! Как можно слить Волгу и Дон? Море с озером? Ведь у каждого театра своя направленность… Мне кажется, что это просто плачевно и для артистов. Я знаю людей, которых коснулась эта реорганизация.

— Михаил, ваши родители были актерами?

— Да, и моя мама, Наталья Бондарева, и папа, Николай Николаевич Полосухин. Они были актерами Волгоградского ТЮЗа. Но отец ушел раньше из ТЮЗа, завязал с профессией актера, когда понял, что не заработает для семьи на театральном поприще. Он стал фотографом. Актрисой была и моя бабушка. А дедушка — администратором филармонии

— Что вам запомнилось из детства о театре.

— Желтые занавески с расцветкой паркета, которые висели в гримерках, запах грима и кулис. И чудеса, которых мне не хватает сейчас в театре для детских спектаклей. Я до сих пор помню спектакль «Конек-горбунок» в Волгоградском ТЮЗе, в котором была декорация светящейся луны

— Обычно дети актеров участвуют Рома Зверь пока что не реагирует на нападки в постановках. У вас был опыт выхода на сцену в детском возрасте?

— Не было. Хотя у нас, в Театре Луны, есть детская студия, ее воспитанники принимают участие в спектаклях с профессиональными актерами.

— А что вам все же ближе, кино или театр?

— Кино — это, конечно, деньги, какая-то узнаваемость. Но это до поры до времени: пока фильм идет, тебя узнают. Перестают показывать — не узнают.

А театр — это живое искусство, в зале сидят люди и плачут. Я сам недавно сидел в зале нашего театра, смотрел репетиции постановки, в которой не занят. Сидел и плакал, глядя на наших актрис, они меня тронули. Потому что театр — это живое.