Память сердца

Я полюбила хосты. Удивительно — раньше эти странные, большелистные и незамысловатые растения не казались мне интересными. Но вот чем больше приглядываешься к цветку, абсолютно любому, тем больше в нем проявляется каких-то удивительных, ни на что не похожих черт. Я не говорю о роскошных розах, лилиях или георгинах — их ярко выраженная красота заметна любому дилетанту. Но есть неброские цветы, прелесть которых начинаешь видеть, только приглядевшись. Например, флоксы. Чарующий аромат. Неприхотливость. Многообразие. И — лично для меня — умение светиться в сумерках! Каждый раз белый куст флоксов кажется мне в надвигающейся ночи то ли каким-то разлапистым привидением, то ли живым человеком, склонившимся для чего-то в моей клумбе. Я знаю — там просто огромный, уверенный в себе куст флокса. Но каждый раз вздрагиваю — Господи, кто это?

Недавно в сети случайно попалась мне история садовода Марковского — он жил где-то под Питером, там же возделывал с женой удивительный сад, в котором главным цветком были флоксы. К сожалению, они рано ушли из жизни, и Марковский, и его жена. Первой ушла Марина Гурьевна, и Юрий Борисович создал в честь нее новый вид флокса под названием «Память сердца». Удивительный цветок: днем он лиловый, а в сумерках и в пасмурную погоду яркосиний.

Сколько в них, сельских и простых , на первый взгляд, флоксах, разнообразия! Августовская радость садовода…

Или вот, например, анютины глазки. Прелестные неприхотливые цветики, которые сами размножаются, улетают крохотными семенами, незаметные, на самые отдаленные грядки и в щели между плиткой — и потом вырастают там. Синие с желтым, желтые с синим, бордовые с белым… Какие вы сильные, крошечные фиалки — анютины глазки! Но главное, это ваши личики: каждое соцветие будто суровое и довольно хмурое лицо, обращенное к садоводу. «Але, ты чего нас не полил-то сегодня?» — будто вопрошает анютка. Да, так называют у нас в России анютины глазки: анютка. Мою бабушку так звали: Анна, Нюша. И маленькая племянница тоже — Анютка. Это их цветы, конечно. Хотя обе ну вообще не хмурые, не суровые. А как же я смеялась, когда узнала, что в Польше эти цветы называют «братки». Вот это название — всем название! Вы только посмотрите на куст анютиных глазок — у меня вот вырос такой, прямо среди гравиевой дорожки — ну, реальные братки! Вот они повернулись, все одновременно, ко мне, и смотрят осуждающе. Эй, кажется, говорят братки. Ты там вообще че, рамсы попутала?

Но вернемся к хостам. Я полюбила, неожиданно для себя, хосты. Заметила вдруг их многообразие, и интересные названия, и разную ростовку, и цвет, от морозно-голубого, будто подернутого декабрьским инеем, до солнечного ярко-зеленого в желтых пятнах.

Ну и растут хосты в тени! И неприхотливы, и долгоиграющи: лет по двадцать, пожалуй, растут на одном месте, а то и больше, и только все дальше раскидывают свои листья. Хосты — это гости из Японии и Дальнего Востока, там живут себе, привольные, на берегах водоемов. У нас хост более 600 видов — гордость и любовь каждого второго ландшафтного дизайнера. Вот и я неожиданно открыла их для себя.

Ну и, конечно, стала тут же культивировать у себя на участке. Первую хосту мне дала щедрая моя Валька, соседка. Хоста простая, зеленая, кажется, такую называют «подорожниковая», ибо похожа на гигантский подорожник светло-зелеными листьями с прожилками. Валькина хоста поселилась с соседями по коммуналке: с мятой, которая тут же стала хосту забивать и вылезать там и тут. Но хоста выбрасывала все новые листья и даже цветоносы — стрелки, увенчанные «колокольчиками».

И мне вдруг захотелось хост! Много! Как в Японии. Голубых, восковых. Огромных — тех, что называют «большой папочка». Маленьких — «мышиных ушек». Желтых, солнечных «оранж мармелад». Беда любого человека в том, что он не может остановиться. Сначала я покупала какие-то пестрые и голубые хосты в садовых магазинах, но там, мне показалось, разнообразия недостаточно. И тогда я переключилась на сайты. Вот уж где любой цветовод легко сойдет с ума, запутавшись в названиях, фотографиях и нереализованных цветоводческих возможностях; сошла с ума по хостам и я.

Я заказала себе — две голубые, две в желтых пятнах по темно-зеленому листку, две с белыми листьями... Хотела заказать больше, но, увы, площадь клумбы не позволяла. А как хорошо было мною задумано: посередине клумбы — туя, рядом — пара пионов, лилии, ну и по краям — хосты. Голубая, темно-зеленая в желтых пятнах, белая... Во мне оживал и набирался сил ландшафтный художник, фонтанирующий смелыми идеями. Представляете? Красотища. Мне пришли корни хост — довольно быстро, буквально через пару дней после заказа. Мочалки без крупинки земли, я подумала было, что это все выброшенные на ветер деньги. Можно было лишь улыбнуться — каждого сорта хост было аж по три штуки вместо одной…

Я не верила в эти нелепые мочалки, но все же приткнула их в землю. И уже на следующее утро — просто как в сказке про волшебные бобы — хосты дали росток, и следом за ним еще один листок, и, благо стояла дождливая погода, все «мочалки» прижились и выбросили новые листья…

Прекрасные хосты, живучие, крепкие, как из далекой Японии. Ну, или на худой конец с Дальнего Востока, который, как известно, в этом же августе залило сверх меры. Мои хосты будто отыгрывались за непогоду, сносящую гдето далеко все на своем пути.

С каждым днем они выбрасывали новые и новые листья. Светло-зеленые в темных прожилках. Точно такие же, как их первая сестрица, подорожниковая хоста, которую щедро копанула мне Валечка еще в июне. В следующем году их будет аж десять штук, с учетом той первой, Валькиной. Шикарная клумба!

Валька очень смеялась, когда я показала ей свой хостовый заповедник.

А ночью мне приснились гости в моем саду. Сухощавый мужчина и статная темноволосая женщина, они бродили дорожками осеннего сада, пристально рассматривали каждый цветок и дерево. Мужчина сорвал с яблони красное яблоко и отдал своей спутнице; я хотела было крикнуть — э, вы что делаете-то! — но почему-то промолчала. Пусть себе срывают все что захотят. Я откуда-то узнала их, Марковских, чудесных садоводов. И их визит ко мне — пусть и в спутанном сновидении — сочла добрым знаком.

Мои гости остановились перед хостами. Это были уже целые раскидистые кусты. И в жизни-то они быстро растут, а уж во сне — просто с космической скоростью.

Женщина поправила выбившуюся из гладкой прически прядь, провела по листьям невесомой рукой и сказала:

— Какие чудесные хосты!

Мужчина согласно кивнул и добавил:

— Между ними надо посадить флокс малинового цвета.

Странный сон.

Я вспомнила его, когда вышла утром в сад. Смотрела на свою клумбу (хосты подросли буквально за ночь) и все пыталась вспомнить что-то важное. А, точно! Флокс. Флокс малинового цвета. Или, может, «Память сердца»?