Владимир Конкин: Я уже планировал уехать со съемок, но Виктор Павлов меня остановил

Владимиру Конкину, звезде фильма «Как закалялась сталь» и телесериала «Место встречи изменить нельзя» 19 августа исполнилось 73 года. «Вечерняя Москва» побеседовала с актером.

Для одних зрителей актер Владимир Конкин, несмотря на солидную фильмографию, так и остался в памяти Володей Шараповым, для других — стал лучшим исполнителем роли Павки Корчагина.

— Владимир Алексеевич, для начала хочу спросить про ваших великих земляков из Саратова — Олега Табакова и Олега Янковского. Доводилось вам общаться?

— Более чем! С Олегом Янковским мы подружились, еще когда я был студентом Саратовского театрального училища, в 1969-м.

А с Олегом Палычем Табаковым забавно получилось. В 10-м классе я занимался в театральной студии саратовского Дворца пионеров. Руководила ею замечательная женщина — Наталья Иосифовна Сухостав. А одним из самых ее любимых учеников был Олег Табаков. И когда в 1972 году я окончил Саратовское театральное училище, меня пригласили сразу в восемь театров, но я попросил: «Наталья Иосифовна, напишите письмо Олежке Табакову! Я хочу показаться ему».

Она написала Табакову, и я к нему пришел. Он был тогда и директором, и парторгом театра, еще в старом «Современнике». Олег говорит: «Ну, давай, завтра я соберу худсовет».

Я сказал, что хочу показать Холдена из спектакля «Над пропастью во ржи» Сэлинджера. Он попросил свою жену тогдашнюю — Крылову, чтобы она мне подыграла. Показ прошел, Табаков ведет меня в кабинет, говорит: «Володька, в общем, ничего, но понимаешь, конец сезона… Вот давай мы откроемся, и где-то в конце сентября приезжай…».

А через день, когда я вернулся в Саратов, звонок: мой друг, однокурсник Толя Лобода, который играл в Харькове в Театре юного глядача, говорит: «Тебя здесь ждут, тебе главную роль Нигласа дают в «Своем острове». Была такая модная пьеса, и в «Современнике» она шла. И я прилетел туда...

Театр к тому времени благополучно сгорел, Толька мне об этом не сказал. Мы играли в ДК Харьковского тракторного завода. Успех был... А буквально через полтора месяца пришли две телеграммы. Одна со студии Довженко, меня просили в Киев прилететь в группу фильма «Как закалялась сталь». А вторая телеграмма… Я ведь женился на 4-м курсе. И наша юная семья ожидала пополнение. Короче говоря, мы дождались, и у нас с Аллочкой родились близнецы (Алла Выборнова , актер прожил с ней 39 лет. Скончалась в 2010 году. — «ВМ»). Ну, ребята, это такие телеграммы, которые перевернули мою жизнь — и личную, и творческую.

Сначала режиссер картины «Как закалялась сталь» Николай Мащенко мне сказал, что видит меня в роли Лещинского, друга Тони Тумановой.

— То есть роль не главная?

— Всего два съемочных дня… И вдруг Мащенко говорит: «Конкин! Я не знаю, какой ты артист, прочитай мне что-нибудь, чтобы я хоть знал, как с тобой работать». И я ему «Барышню и Вульворта» Маяковского прочитал. Он говорит: «Кто сказал, что Конкин — Лещинский, а?». Как заорет: «Это же Цветаев!». И я тут же был переутвержден на одну из центральных ролей фильма — антипода Павла Корчагина. Ну и дело закрутилось, 7 ноября 1973-го премьера должна быть.

И вот собрался большой худсовет. Тогда в нем был и Ленечка Быков, замечательный наш актер и режиссер, и Сергей Параджанов... И Параджанов говорит Мащенко, указывая на меня: «Слушай, вот кто у тебя должен Корчагина-то играть! Посмотри на его глаза!». Уж я не знаю, что он там увидел…

— При вашем лояльном отношении к режиссерам встречались ведь и такие, которые вами оставались недовольны. Вот Говорухин мне говорил, что Конкин — проблемный актер.

— Да, да, да… Вначале он был мной доволен. А потом его довольство кончилось. Слава богу, что он хотя бы не лгал в этом. В съемочной группе (сериала «Место встречи изменить нельзя». — «ВМ») возник антагонизм. Мне было 27 лет, я заслуженный артист, лауреат двух премий государственных. И это уже 11-я картина моя была. Поэтому когда Говорухин говорил: «Ну, он только начинал, он еще неопытный», — ну чушь это, понимаете! Но человек ушел уже из жизни, и не хочется лишний раз вспоминать это…

И Владимир Семеныч (Высоцкий. — «ВМ») тоже в этой ситуации был весьма неровен, хотя я у него сколько раз дома был, мы общались. Хотя такого дружеского, знаете, настоящего, когда «парня в горы тяни — рискни» — между нами не было.

— Но он все-таки значительно старше вас, на целых 13 лет…

— Ну, я же был член ЦК комсомола, добавьте к этому благосклонность руководства объединения «Экран», и это всех раздражало. Вайнеры, авторы сценария фильма, меня просто ненавидели. И один из братьев сказал перед смертью в Нью-Йорке: «Самый худший Шарапов — это Конкин». Ну, может быть, я и самый худший, только, понимаете, этот фильм построился на дуэте двух Володь, диаметрально противоположных внешне и внутренне. Не мог Ваня Бортник сыграть Шарапова, не потому, что не сумел бы. Сумел бы, но это была бы такая, знаете, «подворотня». Личиком не вышел… А я вышел! Вот ведь какая штуковина-то.

И как мне не вспомнить с благодарностью Витю Павлова (исполнил в телесериале роль участника банды, бывшего однополчанина Шарапова. — «ВМ»), который меня спас от ухода из картины. Я уже собрал чемодан и хотел уезжать. И Витя, видя мое состояние, говорит: «Пойдем подышим! Возьми сценарий». Это в Одессе было, рядом с гостиницей «Аркадия»: с одной стороны — башка Ленина из белого мрамора, и из черного — Карл Маркс. И Витюша, облокотившись на лысину вождя, начинает читать сценарий. Мне казалось, что в таком кино не может быть юмора. Но Витя меня и остудил, и насмешил, и успокоил. Он спас меня от бездарного и слабого поступка — бросить съемки. И после этого у меня произошел внутренний перелом, я стал себя ощущать немножечко Шараповым.

— Я знаю, что вы были на Донбассе.

— Я был и в Луганской губернии, и в Донецкой, и в Дебальцеве разбомбленном. Вспоминаю его Дворец культуры, потертые бетонные ступени, по которым и идти-то было невозможно. И вот пришли на эту творческую встречу женщины — празднично одетые, на каблучках. Это какая же жажда маленького, крошечного, но праздника! Сколько же потом было мокрых глаз!

Я все время долдоню — с людьми надо работать! А чтобы работать, нужно на это не только право иметь, надо вот эту штуку, вот здесь, в левой части груди иметь.

ОБ АВТОРЕ

Евгений Додолев — известный журналист и медиаменеджер, в настоящее время ведущий авторских программ на каналах «Россия 1» и «Москва 24».