Не прогадать с профессией

Приемная кампания в вузы в самом разгаре, и многие абитуриенты стоят перед непростым выбором: куда поступать, чтобы получить востребованную профессию в условиях стремительной цифровизации и распространения искусственного интеллекта.

Чтобы понять, как меняются приоритеты современных абитуриентов и какие профессии действительно будут востребованы в эпоху цифровизации, стоит обратиться к свежим данным и мнению экспертов. И вот сюрприз: тенденции этого года оказались неожиданными даже для специалистов.

Так, в ходе Петербургского экономического форума министр просвещения Сергей Кравцов в интервью телеканалу РБК отметил изменения в предпочтениях сегодняшних абитуриентов.

— Мы видим, что тенденции меняются, информационные технологии — лидирующие программы по количеству поступающих в вузы. На втором месте — педагогическое направление, нас это тоже очень радует, — отметил министр.

Кравцов связал эти изменения с комплексом реализованных мер, включая усиленную профориентацию в школах.

— Системная работа по профориентации, в рамках которой мы, начиная с шестого класса, рассказываем школьникам о возможностях, которые есть в том или ином регионе и стране в целом, дает свой результат, — резюмировал Сергей Кравцов.

И действительно, по мнению независимого эксперта в области образования Бориса Деревягина, государство активно перестраивает систему образования в пользу технических специальностей.

— Во-первых, мы видим радикальное перераспределение бюджетных мест: их количество на гуманитарных направлениях сокращается. При этом процесс поступления в колледжи, наоборот, сделали упрощенным — теперь абитуриентам достаточно сдать всего два экзамена вместо привычных четырех, — поясняет Деревягин. — Особое внимание уделяется программам «профессионалитета», которые дают гарантированное трудоустройство после, а иногда и во время обучения.

Такая переориентация образования, по мнению экспертов, вызвана объективными потребностями экономики. Санкционное давление и курс на технологический суверенитет требуют подготовки инженеров, ИТ-специалистов, технологов. При этом многие гуманитарные профессии либо перенасытили рынок, либо оказались под угрозой автоматизации, отмечает эксперт.

Статистика подтверждает этот тренд: по данным Министерства труда, спрос на инженерные специальности вырос на 40 процентов за последние три года, тогда как количество вакансий для юристов и экономистов сократилось на 15 процентов.

Что касается профессий востребованных, то, по словам Деревягина, современные тренды технологического развития формируют совершенно новые требования к системе профобразования.

Если анализировать перспективные направления, то можно выделить сразу три временных горизонта.

— В ближайшие пять-семь лет максимальный спрос будет наблюдаться в сфере беспилотных технологий, — уверяет эксперт. — Речь не только о транспортных системах. Уже сейчас промышленные предприятия испытывают острую потребность в специалистах по разработке, обслуживанию и эксплуатации автономных производственных комплексов. Особенно ценными будут инженеры, способные создавать комплексные решения для сельского хозяйства, логистики и городской инфраструктуры. Роботы-агрономы, беспилотные складские помещения и умные системы мониторинга — для существования и обслуживания всех этих технологических инноваций все еще будет необходим человек.

Параллельно будет развиваться такое направление, как big data (дословно «большие данные»). Служащие этой сферы обрабатывают огромные массивы информации с помощью специальных инструментов и технологий. Позже их используют для составления статистики, прогнозов и принятия деловых решений. Острейший дефицит уже сегодня в аналитиках, способных не просто собирать, но и грамотно интерпретировать информацию. Это касается практически всех отраслей — от технологического производства до сферы продаж.

— В ближайшие 10–15 лет широкое развитие получит цифровая медицина: и не только телемедицина (или дистанционная медицина), а начнется комплексная трансформация здравоохранения — от персонализированных лекарств до чипов, позволяющих доставлять лекарства в любую точку организма, — объясняет эксперт Борис Деревягин. — Такой скачок потребует принципиально новых специалистов на стыке биологии, программирования и инженерии.

Но самый радикальный переворот произойдет в сфере квантовых технологий.

— Хотя массовое применение на повседневном потребительском уровне квантовых вычислений можно ожидать лишь через 25–30 лет, подготовку кадров нужно начинать уже сегодня, а квантовые коммуникации уже в горизонте 10 лет могут выйти на уровень простого потребителя — уверен Деревягин. — В рамках национальной программы Росатом и РЖД совместно с МИФИ, МФТИ, МИСиС, МТУСИ, МГУ и СПбГУ запускают первые магистерские программы по квантовым вычислениям и квантовым коммуникациям. Это направление потребует совершенно нового подхода к образованию — упор должен делаться на фундаментальную физику, математику и междисциплинарные исследования.

Все эти направления требуют серьезной фундаментальной подготовки. Поэтому система образования сегодня сталкивается с необходимостью сохранить глубину подготовки в условиях меняющихся запросов рынка труда.

Более половины россиян, как показывает целый ряд исследований, боятся оказаться в будущем невостребованными как специалисты. Деревягин подтверждает: сейчас мы наблюдаем активный процесс сокращения спроса на гуманитарные профессии. И это не случайно: рынок труда переполнен специалистами, чьи навыки легко автоматизируются.

— Возьмем, к примеру, юристов и финансистов, — продолжает эксперт. — Хорошего профессионала машина не заменит, но вузы готовили именно «клерков» — тех, кто занимается рутинной работой с документами. Все эти функции искусственный интеллект (ИИ) выполняет уже сегодня. То же самое с дизайнерами, копирайтерами и другими представителями креативной индустрии — шедевров от ИИ ждать не стоит, но генерировать простые тексты и создавать шаблонный дизайн нейросети давно научились.

Профессии, которые в 2000-е годы плодились как грибы после дождя, по словам Деревягина, устаревают.

— Выживут только те, кто предлагает уникальные навыки. Топ-юрист, режиссер с авторским видением, художник с неповторимым стилем — их не заменит ни один искусственный интеллект. А вот массовые специальности, основанные на выполнении стандартных операций, будут постепенно исчезать. Через 5–10 лет мы увидим радикальное сокращение спроса на такие профессии, — подводит итог эксперт.

В свою очередь, руководитель агентства по подбору и развитию персонала Гарри Мурадян, анализируя текущую ситуацию на рынке труда, отмечает сразу несколько ключевых тенденций. По его словам, сегодня работодатели особенно остро нуждаются в опытных специалистах узкого профиля.

— Если говорить о самых дефицитных профессиях, то здесь, безусловно, лидируют квалифицированные рабочие, водители, инженеры, медики и программисты, — подчеркивает эксперт.

Как объясняет Мурадян, этот тренд характерен для большинства развитых стран. Особенно выделяется сфера информационных технологий, где наблюдается постоянный рост спроса на специалистов.

— Технические направления подготовки с каждым годом становятся все более востребованными, — объясняет Гарри. — Прикладная информатика становится все более популярной среди абитуриентов, а специалисты по информационной безопасности и вовсе на вес золота.

Аналитики агентства Мурадяна выделяют несколько сфер с наибольшим дефицитом кадров. Это производство и промышленность, информационные технологии, медицина и здравоохранение, а также инженерные специальности.

— Для преодоления этого кадрового дефицита государству необходимо сосредоточить усилия на повышении производительности труда. И цифровизация производства как раз-таки может стать одним из ключевых факторов решения этой проблемы, — дополняет эксперт.

Однако не все так однозначно. По словам специалиста, цифровые технологии оказывают двоякое влияние на рынок труда: с одной стороны, они сокращают традиционные рабочие места, с другой — создают спрос на новые профессии и компетенции. Гарри Мурадян поясняет: это приводит к возрастанию сложности работы и кардинальному изменению принципов ее организации.

— Мы наблюдаем парадоксальную ситуацию, когда технологический прогресс одновременно сокращает и создает рабочие места, — рассказывает HR-эксперт. — Отдельного внимания заслуживает роль ИИ в процессах самого поиска сотрудников. Нейросети все активнее вливаются в механизмы найма сотрудников, однако полная замена HR-менеджеров остается маловероятной.

Как объясняет специалист, искусственный интеллект действительно отлично справляется с автоматическим скринингом резюме, первичной оценкой кандидатов и анализом их соответствия требованиям позиции. Однако у технологии есть существенные ограничения — отсутствие эмоционального интеллекта, сложности в оценке мягких навыков и неспособность понимать контекст человеческого поведения.

— ИИ может отобрать десять идеальных на бумаге кандидатов, но не сможет почувствовать, кто из них действительно впишется в ваш коллектив по личностным качествам, — поясняет Гарри. — Существуют же и прирожденные лидеры, которым может быть «тесно» на должности, где нужно находиться в подчинении, а есть и, наоборот, люди робкие, не готовые взять на себя лишнюю ответственность. Все эти нюансы прочувствовать может только человек.

Эксперт прогнозирует, что в будущем HR-специалисты будут больше фокусироваться на стратегических задачах, развитии корпоративной культуры и решении сложных кейсов, требующих человеческого подхода. По его словам, рутинные функции постепенно автоматизируются, что позволит кадровым специалистам сосредоточиться на более важных аспектах работы с персоналом.

Анализируя ключевые компетенции для успешного построения карьеры, эксперт приводит данные последних исследований.

— По статистике, 61 процент россиян считают наиболее важным навыком способность к быстрому обучению. На втором месте по значимости находится цифровая грамотность, следом идет умение работать в режиме многозадачности, — рассказывает Мурадян. — Также в топ востребованных навыков вошли: организация командной работы, креативное мышление и владение иностранными языками.

Эксперт подчеркивает, что современные работодатели особенно высоко оценивают так называемые гибкие навыки, которые, хоть и не имеют прямого отношения к профессиональным компетенциям, сильно помогают в общении и организации рабочих процессов.

В завершение специалист акцентирует внимание на актуальной дилемме выбора между универсальностью и узкой специализацией. Мурадян объясняет, требования современного рынка труда предполагают сложную комбинацию — глубокие профессиональные знания в конкретной сфере необходимо дополнять широким спектром дополнительных умений, прежде всего связанных с цифровыми технологиями.

— Часто молодые специалисты выбирают профессию, руководствуясь исключительно личными предпочтениями, игнорируя реальные потребности экономики. Такая ситуация создает опасный перекос: в одних отраслях образуется избыток кадров, тогда как другие сталкиваются с катастрофической нехваткой квалифицированных работников, — подмечает HR-cпециалист. — Современный профессионал — это уже не просто мастер своего дела, а специалист, способный оперативно адаптироваться к изменениям и непрерывно совершенствовать свою квалификацию.

РЕПЛИКА

Найти искру и раздуть пламя

Виктория Филатова, обозреватель:

— Мы с сыном как-то смотрели мультик «Душа» и дошли до момента, когда главному герою в загробном мире рассказывают о том, что души на Землю допускаются при наличии «искры» — страсти, которая в мире людей может вырасти в настоящее дело жизни. У антагониста главного героя, Души 22, такой искры нет. Она не видит смысла в существовании на Земле, а саму жизнь считает чем-то невразумительным.

«Тоже мне уникум, — проворчал сын. — У меня половина друзей без этой искры, и нормально живут».

Я рассмеялась, потому что это высказывание прозвучало слишком по-взрослому из уст семилетнего мальчика. А потом задумалась. А когда она, эта искра, появляется: с рождения или позже? Если ты в детстве не знал, кем хочешь стать, то и во взрослом возрасте не стоит ждать озарений?

У меня, к примеру, все было просто: мне нравилось читать и получалось писать сочинения. Поэтому, по мнению моих учителей, дорога у меня была одна — в журналистику. И, в общем-то, я и сейчас не жалею, что выбрала этот путь, несмотря на то что дело это не очень прибыльное и немного нервное.

А вот у моего знакомого все сложнее. Его родители — медики. Здесь в принципе можно поставить точку — эту мелодию можно угадать с трех нот! Как любые представители медицинской профессии, они мечтали, чтобы сын пошел по их стопам. Отец даже согласился оплатить его обучение. Сын предложение отца принял и поступил на коммерческое отделение. Подать документы на «бюджет» он даже не пробовал, потому что точно знал — корпеть над биологией и химией он не будет! Да и времени у него на это нет: Антон был басистом в панк-группе и все вечера проводил на репетиционной базе или на концертах. И, в общем-то, был не против заниматься этим до пенсии. Но не скажешь же об этом родителям. Не поймут! Так Антон еле-еле доучился до третьего курса и бросил. Искра внутри него разгорелась в огромное пламя, потушить которое не смог даже скандал с родными. Сейчас он продолжает ездить по клубам и подрабатывать в доставке — много ли сегодня можно заработать, аккомпанируя панк-музыкантам? Но ни о чем не жалеет, ведь занимается любимым делом. А то, что оно денег не приносит — так это ерунда! Если ты в душе панк, то тебе много и не надо.

Ну а у кого-то искра до сих не только не разгорелась, но даже и не дала о себе знать. Поэтому они делают карьеру, получают зарплату и при этом чувствуют себя несчастными. Им кажется, что они занимаются не тем, чем хотели бы... Вероятно, поэтому в некоторых западных странах существует традиция под названием gap year — «годовой перерыв». После окончания школы выпускники год отдыхают. И пытаются понять: а чего им действительно хочется делать? И у многих это получается! Вполне возможно, что если бы родители подростков, не обнаруживших в себе той самой искры, дали бы им этот год на поиски, то в будущем их детям не пришлось бы бесконечно менять работы, чтобы наконец найти ее, а вместе с ней — и себя