«Распутина любила тяжелый рок»: композитор Евгений Фокин — о работе со звездами российской эстрады

Известный композитор, автор музыки к песням Маши Распутиной, звонарь Евгений Фокин в этом году отметит 65-летие. На днях он принял участие в фестивале кинопесни «Дербеневские посиделки»: почти все его хиты написаны на стихи поэта-песенника Леонида Дербенева. «Вечерняя Москва» пообщалась с артистом.

— Евгений, ваши песни стали хитами в исполнении Маши Распутиной. При этом вы начинали как рок-музыкант, но стали популярны как автор поп-музыки. Как так получилось?

— В середине 1970-х годов молодежь интересовалась гитарой. Я поступил в музыкальную школу, играл по 12 часов в день. После музыкального училища и службы в армии увлекался рок-музыкой и выступал в ансамбле «Дива» от Ростовской филармонии — тогда у нас был администратором никому еще неизвестный Олег Газманов. Потом у нашей группы начались проблемы с финансами, и я в 1988 году познакомился с молодой певицей Аллой Агеевой, которая в дальнейшем стала Машей Распутиной. Кстати, она тоже увлекалась тяжелым роком! Я начал работать у нее гитаристом, и мы хотели играть именно рок.

— Но почему в итоге выбрали жанр поп-музыки?

— Распутина в конце 1980-х еще не была звездой. Она в то время была одной из ярких рок-исполнительниц, поэтому мы сошлись с ней на этой волне. В этот период она поехала к Леониду Дербеневу, который предложил ей исполнять песни на тексты своих стихов. Нужно было написать музыку. И Маша взяла с собой меня, желая, чтобы именно я стал тем самым композитором. Дербенев был не против, но с одним условием: обязательно включить в репертуар композицию «Городская сумасшедшая», в честь которой впоследствии и назвали первую грампластинку Распутиной. А еще Дербенев протянул мне пачку стихотворений и предложил выбрать из них те, к которым я хочу написать музыку. Я выбрал «Тараканы», «На то и любовь» и «Большой трамвай». Дербенев сказал, что от рока нам надо уходить, так как это временное явление, а эстрада — постоянное.

— И как долго длился ваш творческий союз с Распутиной?

— Проработал с ней около двух лет. Произошло недопонимание с ее первым мужем (продюсером Владимиром Ермаковым. — «ВМ»), пришлось уйти. Когда Дербенев в 1995 году умер, мы встретились с Машей на его похоронах, и она предложила вернуться. И я проработал с ней до 2001 года.

— Значит, Дербенев был вашим крестным отцом на композиторском поприще?

— Да, он в моей душе и сейчас. Его супруга Вера Павловна отдала мне несколько его песен духовного содержания, которые никто не исполнял. К концу жизни он написал такие стихотворения, как «Путь», «Шанс на бессмертие», «Монастырь на холме», «Церковь Божия» и другие. Я сочинил музыку и выпустил альбом духовного содержания «Путь». И я с этими песнями теперь выступаю на «Дербеневских посиделках», которые проводятся в начале августа в Суздале.

— Вы уже 20 лет работаете звонарем в церкви. Почему решили стать им?

— Я по натуре индивидуалист, нравилось делать все самому. И колокольным звоном начал заниматься, потому что звонарь сам себе хозяин. В коллективе ты зависим от других: сначала все хорошо, а потом начинаются разногласия. Как по творческим вопросам, так и по личным: ничего, кроме недовольств и обид, не получается.

— Что нужно, чтобы стать звонарем?

— Колокольный звон требует дисциплины, особенно при храме. Нельзя опаздывать на службу, нельзя рассчитывать на высокие гонорары — это занятие больше для души. Нет музыкального слуха — ничего страшного, главное, чтобы было чувство ритма. Это можно проверить: постучите по столу и повторите. Если не сбиваетесь, значит, из вас получится звонарь.

— А как начался ваш опыт работы звонарем?

— Когда в 1990-х годах серьезно заболел отец, я искал способ, как помочь ему. Мне посоветовали молиться Богу, и я начал ходить в храм, пел в хоре. Но мою душу тянуло к колокольному звону. В 1999 году стал ездить паломником на гору Афон. Както друг, работавший там звонарем, позволил ударить в большой колокол. Этот момент повлиял на меня очень сильно: первый удар в колокол в святом месте был знамением. Вернувшись в Москву, я стал работать в храме Святителя Григория Неокесарийского в Дербицах.

— Знаю, что вы даже создали авторские колокольные композиции?

— У меня три композиции по 15 минут, которые исполняю по выходным дням в парке «Коломенское». Собирается много людей, слушают и аплодируют. Многие специально приходят послушать колокольный звон, так как считают, что он исцеляет. Есть немало свидетельств этому: у людей, которые часто слушают колокольный звон, проходят хронические заболевания, душа исцеляется, приходит радость.

— Используете авторские перезвоны в церкви?

— Нет, в церкви нужен монотонный звон, который настраивает верующих на молитву. А вот авторские мелодии выходят за эти рамки.

— Почему выступаете именно в «Коломенском»?

— В «Коломенское» я попал 20 лет назад, там выступал один известный колокололитейный мастер Александр Жихарев, который делал билы — это бронзовые пластины, от которых шли просто волшебные звуки. Но в парке нужно было осваивать и колокольню, а Жихарев как звонарь был не очень силен в этом деле. А у меня есть музыкальное образование. И здесь моя душа развернулась.

ДОСЬЕ

Евгений Фокин родился 29 ноября 1960 года в Москве. В 1981 году окончил музыкальное училище имени Октябрьской Революции (ныне Академия Шнитке), с 1981 по 1983 год служил в армии в Ансамбле внутренних войск. С 1983 года выступал со многими музыкальными коллективами. Работает звонарем в храме Святителя Григория Неокесарийского в Дербицах.