Будет о чем задуматься: интервью с актером Александром Горбатовым

Художественный фильм «Авиатор» Егора Кончаловского выходит в прокат 20 ноября. «Вечерняя Москва» побеседовала с исполнителем главной роли Александром Горбатовым.

В картине, снятой по мотивам одноименного романа Евгения Водолазкина, события происходят в 2026 году. В лаборатории доктора Константина Гейгера (актер Константин Хабенский) приходит в себя Иннокентий Платонов (его сыграл Александр Горбатов), который в рамках эксперимента был заморожен почти век назад. Память возвращается к нему постепенно, благодаря поддержке жены Гейгера, Анастасии (Дарья Кукарских), которая напоминает Иннокентию его возлюбленную. Фильм удивит даже тех, кто знаком с сюжетом книги, ведь его концовку изменили.

— Александр, вы до съемок читали «Авиатора» Евгения Водолазкина? Как относитесь к творчеству этого автора?

— Конечно. Раньше я был знаком лишь с трудами Евгения Германовича. При работе над фильмом посчастливилось повстречаться с ним лично. Евгений Водолазкин — один из авторов, входящих в первый эшелон современных российских писателей. Очень рекомендую ознакомиться не только с фильмом, но и с литературным первоисточником.

— У вас объемная роль, которая затрагивает такие темы, как время, любовь, смерть. Как не скатиться в пафос? Что было самым сложным?

— Никуда не скатываться помогали такие ориентиры, как автор Евгений Водолазкин и режиссер Егор Кончаловский. Актер — инструмент в руках режиссера, причем не единственный. Егор Андронович подсказывал, что и как, в каких сценах хотел бы проявить. Я прислушивался, старался понять и предлагал что-то свое. Делить же единую работу на то, что было труднее сыграть, а что легче, мне кажется, невозможно. Как из полотна выцепить одну нить? Все было нелегко, но преодолевалось, потому что делалось с большим желанием. И мы пришли к тому, что результат нашего труда выходит на суд Божий. Так что мы «В ожидании Годо».

— Одна из тем, которых касается фильм, — крионика, когда человека замораживают с целью оживления в будущем. Как вы относитесь к идее подобного бессмертия?

— К людям, стремящимся к такого рода бессмертию, у меня всегда возникает вопрос: «Зачем? Чтобы что?». Те, кого ты знаешь и любишь, уйдут. Ты останешься один со своей памятью. Это не дар, а проклятие. Я не хочу и не понимаю этого. Энергия дается людям на время, в чем есть какой-то высший замысел, которого нам не понять. Как на фреске Микеланджело «Сотворение Адама» — всегда остается нерушимый сантиметр между человеком и чем-то высшим, который просто непреодолим. Человеку свойственно допускать ошибки. А человечеству свойственно платить за ошибки одного или группы людей, которые возомнили, что они равны Богу. К тому же, если мы станем жить вечно, ценность жизни пропадет. Как в «Сто лет одиночества» Габриэля Гарсиа Маркеса: не было ни кладбищ, не было ни памяти. Память стала тем лекарством, которое принес алхимик-цыган, после чего люди наконец-то стали умирать и давать потомство.

— Время можно воспринимать не только линейно, но и циклично. Замечаете в своей жизни повторения, витки спирали?

— Мне бы не хотелось обсуждать мою жизнь — это мой личный бульон. Для людей важен не он, а то, что я делаю. Что касается витков истории, скажу так: полагаю, человек может отождествлять себя только с теми людьми, которых он видел или помнит. Тех пожилых людей из моего детства, которых я помню, мало осталось в живых. Те, кто тогда был в среднем возрасте, сейчас состарились. И у них все было иначе, не как у нас теперь. Судить о том, как меняется время, мы можем через родовую память дедов, бабушек, пап, мам. Через свои детство и юность. Через людей, которых встречали, их поступки, правду и неправду. И, поймите правильно, сравнивать все это очень тяжело. Ведь на необъятных просторах нашей Родины люди очень отличаются друг от друга. Разнится все: отношения, образование, цели. Кто-то хочет денег и признания, кто-то дом и собаку, кто-то радуется каждому дню.

Глядя на все это, я понимаю одну простую вещь: люди прошлого, безусловно, отличаются от нас. Поэтому нам нужно понять, что в них было лучше, чего у нас сегодня нет? Что мы потеряли? Что должны вернуть? Какую работу над ошибками провести? К чему стремиться? Зачем это все, ради чего? Думаю, каждый найдет для себя что-то на эту тему в нашем фильме.

— Есть пример разницы между «тогда» и «сейчас»?

— Мы играли сцену, когда ко мне пришло осознание, что я помню дедушкины письма, адресованные моей бабушке, которые она разрешила мне прочесть. Тогда, через эти письма, я вдруг отчетливо представил себе, сколько раз он заново начинал лист, сколько раз скомкивал его, выкидывал, брал другой. Как он обращался к ней, что рисовал на полях. А потом — сколько ждал ответа. И сколько бабушка ждала его следующего письма. Какие были чувства! Ведь разрыв в пространстве и времени делал их более цельными, важными, нежели нынешние, модное слово, месседжи.... А модное не всегда хорошо. Помните, у Пушкина в «Евгении Онегине»: «Как стих без мысли в песне модной — дорога зимняя гладка».

— В фильме показаны два временных пласта: наше время и 30-е годы прошлого века. Есть ли что-то в настоящем, без чего вы бы не обошлись в прошлом? А может быть, есть то, чего лучше бы никогда и не изобретали?

— Наверное, я бы отказался от всех этих смартфонов-айфонов и тех, кто пропагандирует данные инновации. Это все ни к чему людям — какие-то лишние бусы, гирлянды для аборигенов. По мне, ручная работа всегда будет ценнее. Технократы должны развивать технологии, чтобы человечество совершило скачок в космос, в другие галактики, но не чтобы сделать нас глупее.

А я вижу, как люди себя купируют, обрезают широту мышления, восприятия, делают себя плоскими. Люди теряют свое содержимое, растрачивают внутреннее богатство, умаляют духовный мир. Люди устремляют свой взгляд в экраны, забывая, что жизнью будет предложено много золотых коробочек, но, открыв их, поймешь, что они полны гнилья. Все ищут Грааль и считают, что он из золота и серебра. Но это не так. Иисус был сыном плотника. Спасибо Достоевскому за такие слова: «Если бы мне математически доказали, что истина вне Христа, я бы согласился лучше остаться со Христом, нежели с истиной» (цитата из романа Федора Достоевского «Бесы». — «ВМ»).

Я отчетливо вижу последствия гонки за технологиями — люди становятся безразличнее друг к другу. Двери наши делаются крепче. Замков появляется больше. А содержимого за дверьми все меньше. Поэтому «Бойтесь данайцев, дары приносящих» (цитата из «Энеиды» Вергилия. — «ВМ») — вот мое слово по этому поводу!

— Антидот от цифровой зависимости есть?

— Читайте книги. Чихайте от книжной пыли. Вспоминайте советские букварь и мультики. В них было что-то, чего сейчас нет. Я считаю, человеку необходимы живопись, архитектура, литература, музыка — все то, что делает нас лучше. Все то, что служит нашими адвокатами где-то выше. Потому что без них человечество давным-давно бы было выжжено, ведь оно не стоит того дивного сада, в который нас запустили. Люди, гоните прочь из души этого Золотого тельца!

— Что из литературы вы сами предпочитаете?

— Я люблю разные книги, в зависимости от настроения и желания. Из последнего, в очередной раз перечитал определенные труды Алексея Иванова — тоже наш замечательный современный писатель, один из лучших. Что касается вечной литературы, назову «Моби Дика» Германа Мелвилла. Кажется, он никогда мне не приестся. Но, наверное, сполна на этот вопрос ответила бы лишь моя домашняя библиотека.

ДОСЬЕ

Александр Горбатов родился 25 марта 1988 года в Запорожье. В 2025 году окончил Театральный институт имени Б. Щукина, курс Н. Дворжецкой. Служит в Театре имени Вахтангова. Играет в спектаклях «Повести Пушкина», «Евгений Онегин». В кино дебютировал в 2013 году в сериале «Все сначала». В его фильмографии более 40 ролей в кино и сериалах, включая: «Шаляпин», «Художник», «Сердце пармы», «Угрюм-река», «Ржев» и другие.