Почти деревенский пейзаж неподалеку от центра столицы

Одна из самых известных картин, посвященных столице, — «Московский дворик» Василия Поленова. Вообще-то родным городом Поленова был Петербург. Но, вернувшись из заграничной поездки, он решил обосноваться в Москве. В столице у Поленова не было своего жилья, и он начал искать себе квартиру. Кто бы мог подумать, что благодаря этим поискам родится замечательное полотно, обессмертившее имя художника.

Поленов вспоминал, как однажды бродил по Москве и увидел на двери одного из домов объявление о сдаче внаем. Он тут же зашел в комнаты и обомлел. Нет-нет. Комната была совсем обычная. Но вот вид из окна... То, что открылось художнику, показалось ему таким удивительным, что он немедленно сел на стул и принялся зарисовывать увиденное. Его совершенно не смутило, что он находится в чужом доме и в окружении незнакомых людей, агентов по недвижимости.

На самом деле вид, открывшийся из окна, был обычным для Москвы того времени. Однако понять, почему так удивился Поленов, можно, если вспомнить, что родной город художника был Петербург.

И там пейзажи существенно отличались и по цвету, и по содержанию. Картина получилась небольшая и, по мнению автора, скромная. Поэтому на Шестую передвижную выставку Поленов отправлял «Московский дворик» скрепя сердце. Он даже сопроводил картину извинительной запиской.

В ней художник написал, что не успел создать значимой вещи, но в следующий раз он выступит с чем-нибудь более серьезным.

— Поленов не кокетничал, — говорит Галина Барсенкова, автор цикла лекций «Москва и москвичи глазами художников». — Действительно, «Московский дворик» казался ему безделицей. Дело в том, что в прежние времена великими художниками считались только исторические живописцы, которые писали огромные полотна на библейские и исторические темы. Поленов уже задумал такое полотно. И по сравнению с ним вид из окна казался художнику уж очень скромным.

Как говорят искусствоведы, главный парадокс истории в том и заключается, что это полотно, написанное по случайности, станет настолько любимым у зрителей и будет зачислено в ранг шедевров.

В чем же загадка картины? — Когда я вожу экскурсии, многие иностранцы не понимают, о чем это картина, — делится Барсенкова, — они спрашивают меня: это полотно про бедность? Но художник написал не о бедности.

Дело в том, что в этой картине совершенно естественным путем соединилось то, что любит русский человек. Это лето, которого у нас так мало, полудеревенская природа, много земли без асфальта, молоденькая и еще не пожелтевшая травка. Здесь абсолютно нет пафоса. Тут и лошадка, и уютный сарай, на крыше которого пророс кустик. Но над всем земным — сияет храм.

Художнику особенно удалось проследить связь земли и неба и показать, что этого набора — солнца, мира и тепла — достаточно для того, чтобы жить и быть счастливым.

По словам искусствоведов, молодым людям трудно понять, чем хорош «Московский дворик». На многих школьников большее впечатление производят «черепушки» — так ребята называют картину «Апофеоз войны» Верещагина. Однако, повзрослев, каждый из нас поймет прелесть полотна Поленова.

Еще один удивительный момент вспоминает Галина Барсенкова: эта картина обладает такой энергетикой, что каждый, кто подходит к ней, начинает улыбаться. Может быть, нам передается через века и улыбка самого художника. Он привык к европейской городской среде и, очутившись в Москве, улыбнулся тому обстоятельству, что находится в центре столицы, но при этом — в совершенно деревенском дворике.

Кстати, место, что изобразил живописец, можно отыскать и сейчас, правда, оно до неузнаваемости изменилось. Сохранилась лишь церковь Спаса на Песках. А окна дома, из которых Поленов написал замечательный вид, расположены по адресу: улица Композиторская, 17.

КСТАТИ

Летом лучшие лекторы и экскурсоводы галереи будут проводить лекции, экскурсии и даже высоко художественные споры о прекрасном как внутри, так и снаружи (мы помним, в галерее появился новый дворик с выходом на Крымскую набережную). Следите за обновлениями сайта Третьяковки, где в ближайшее время появится расписание программ.