Рупор на Стромынке

[i][b]Об этом сообщил журналистам главный архитектор города Александр Кузьмин. А незадолго до того мэр Москвы недвусмысленно выразил желание сохранить шедевры конструктивизма. Это произошло на встрече с руководителями авторитетных международных организаций в области изучения и сохранения архитектурного наследия (ICOMOC International DO.CO.MO.MO International, Международный союз архитекторов-UIA).[/b][/i]В этой встрече участвовал [b]президент Российской академии архитектуры и строительных наук, ректор Московского архитектурного института (академии) Александр КУДРЯВЦЕВ[/b]. Вот что он рассказал корреспонденту «ВМ»:– Прошел оживленный обмен мнениями, в результате которого Юрий Лужков сделал, на мой взгляд, уникальное предложение – заключить договорное соглашение между правительством Москвы и ICOMOS, чтобы можно было долговременно и планомерно пользоваться консультациями, экспертными оценками этой уважаемой организации, которая, между прочим, служит главным советником ЮНЕСКО при занесении объекта во Всемирный список наследия.А в списке этом, между прочим, до сих пор нет ни одного нашего памятника первой трети ХХ века, хотя международные эксперты дают советскому авангарду самые высокие оценки.Имена Константина Мельникова, Моисея Гинзбурга, Ивана Николаева, братьев Весниных и братьев Голосовых известны во всем мире. Но, к сожалению, пока их шедевры оказываются совсем в другом списке. Это перечень ценных сооружений, находящихся под угрозой разрушения, составленный Всемирным фондом памятников.[b]– Как вы оцениваете состояние московских памятников этого времени?[/b] – с таким вопросом «ВМ» обратилась к вице-президенту Всемирного фонда памятников профессору Джону Х. Стаббсу.– Положение тяжелое, но не безнадежное. Можно найти хорошие примеры за рубежом. Немцы восстановили свой конструктивизм, связанный с известным центром «Баухауз», который был упразднен фашистами. А в Дрездене на многочисленные пожертвования, в том числе простых граждан, только что восстановили храм Фрауэнкирхе. Это обошлось в 180 миллионов евро. Традиционно успешно сохраняется наследие в Англии, где в национальную организацию охраны памятников входят 5 миллионов человек, платящих добровольные взносы. Им небезразлична среда, в которой они живут.[b]– А что вы нам посоветуете?[/b]– Опираться на мировой опыт, а также найти у себя лидера с харизмой, способного привлечь внимание общества к этой проблеме… В тревожном списке, составленном международными экспертами, оказались семь московских памятников 1920–1930х годов: дом-мастерская Мельникова в Кривоарбатском переулке, его же клуб им. Русакова на Стромынке и клуб «Каучук» на Плющихе, дом Наркомфина Гинзбурга на Новинском бульваре, дом-коммуна Ивана Николаева на Донских огородах (улица Орджоникидзе), Шуховская башня на Шаболовке и станция метро «Маяковская»… С этим перечнем, вероятно, можно поспорить. Почему здесь «Маяковка»? Ее же сейчас реконструируют. Наверное, назвали станцию метро «для предостережения». Специалисты опасаются, что при работах может пострадать облик подземного дворца, построенного по проекту Алексея Душкина в 1938 году.К предостережениям нужно прислушиваться.Есть в этом «черном списке» и два сооружения, которые Москва решила реставрировать в первую очередь. С домом Наркомфина (1930) на Новинском бульваре все понятно. В «ВМ» уже звучала тревога о тяжелейшем состоянии этого почти опустевшего дома, который когда-то был коммуной с «обобществленным бытом». Справедливо, что за него возьмутся безотлагательно.Правда, главный архитектор Москвы пока не сказал, что с ними будут делать – консервировать, реставрировать? А первый заместитель мэра столицы Юрий Росляк заметил, что в доме есть определенные сложности с жильцами, приватизировавшими свои квартиры, но добавил, что выход можно найти. Хорошо, что памятник попал в поле зрения властей.Другой памятник архитектуры, который «берут в работу», – клуб им. Русакова (1929). Его автора Константина Мельникова по праву считают лидером советского конструктивизма. Неслучайно с ним сотрудничал лучший инженер-конструктор того времени Владимир Шухов. Вместе они строили гаражи в Москве, которые и сейчас функционируют.Имя архитектора на слуху, наследие котируется и изучается, а его постройки или в запущенном виде, или совершенно искажены перестройками. Почему же сначала решили привести в порядок клуб на Стромынке, который выглядит вроде бы вполне прилично? Видимо, слишком знаменито это необычное сооружение, и многие, приезжая в Москву, хотят на него взглянуть, слишком значимо оно для истории зодчества, чтобы содержать его кое-как. Это – здание-«рупор», оно изначально имело двухцветные фасады: часть красный кирпич, а часть – белая штукатурка. А сейчас все сооружение закрашено белым, с балконов сбиты рельефные надписи, сделанные в духе того времени, некоторые окна заложены. В интерьерах потерь еще больше.Сейчас в клубе работает театр Романа Виктюка. А старожилы Сокольников вспоминают, что когда-то клуб жил бурной жизнью, особенно в послевоенные годы, когда с утра до вечера здесь крутили трофейные фильмы. Публика съезжалась со всей Москвы, поскольку здесь легче было купить билеты – зал просторный, почти на 1200 человек, да и опоздавшие никому не мешали – их отправляли по отдельным лестницам на балконы. А слышно было в «рупоре» всем отлично: что в первом ряду, что в последнем – одинаково.«Рупор», «часть шестеренки», «архитектурный палиндром», «дом, вывернутый наизнанку» – как ни называй, а это классика авангарда, это непревзойденная организация городского пространства.Влияние Мельникова можно заметить в самых разных сооружениях. Часто расхваливают стеклянную пирамиду, ставшую входным вестибюлем в парижский Лувр. Она не мешает старинному дворцу, ее будто нет. А ведь эта пирамида фактически заимствована у Мельникова. Архитектор считал, что нет дома без открытия. Открытием может быть оптимальное использование участка под застройку, новаторское служение конкретной функции, отказ от необязательной в конкретном случае традиции… Забывать открытия – это слишком расточительно, а потому хорошо, что клуб им. Русакова приведут в порядок и его будет не стыдно показывать гостям города.Судьба оказалась милостива еще к одному шедевру конструктивизма – дому-коммуне Ивана Николаева (1929). Он пока пустует – из него давно выселили общежитие Московского института стали и сплавов (Технологического университета). Но ректор МИСиС Юрий Карабасов, считающий, что николаевское творение – это поэзия, много энергии отдал, чтобы восстановить сооружение и вернуть его студентам.– Карабасов своего добился,– говорит профессор Московского архитектурного института Всеволод КУЛИШ, – ему дали финансирование на 2006 год «отдельной строкой» в федеральном бюджете. Над проектом мы работали с особым настроением: Николаев – гений, а к тому же он преподавал у нас и даже был ректором МАРХИ. В 2007 году приступим к строительным работам, чтобы в 2008м можно было водить по зданию экскурсии.[b]На илл.: [i]Клуб имени Русакова на Стромынке скоро можно будет показывать туристам.[/b][/i]