Кирпичный дом прямо рядом с дорогой. Темный подъезд со слегка уловимым запахом сырости и краски. Поднимаемся на нужный этаж. Перед дверью последний раз переглядываемся, а в голове множество догадок: как мы поздравим его, о чем будем говорить.

Дверь открывает соцработник, оценивая нас взглядом, а затем приглашает внутрь. Вот мы заходим в небольшую квадратную прихожую. Из комнаты нам навстречу медленно шагает Анатолий Петрович Медведев. Он широко улыбается и протягивает нам руку.

- Как много молодых ребят!

Он берет в руки букет гвоздик и, понюхав их, произносит:

- Как же приятно!

Анатолий Медведев рассказал Виталию Ракитянскому, Федору Гордееву и Маргарите Фильковой о первом бое с немцами. / Фото: Наталья Феоктистова, «Вечерняя Москва»

Мы проходим в достаточно просторную светлую комнату. Рядом с подоконником стоит маленький столик, на котором соседствуют два зеленых растения. Под столиком, на полу - освещенная солнечным светом пластиковая бутылка с водой для полива, которая отбрасывает причудливые узоры на паркет. Предметов в комнате не много, скорее все самое необходимое: тумбочка с лекарствами, рабочий стол с черно-белой фотографией его жены, Людмилы Медведевой, сервант и книжный шкаф, где за мутным стеклом хранятся собрания сочинений Достоевского, Шолохова, Генриха Манна, Булгакова и других классиков. Стены комнаты, одетые в старые выцветшие обои, оживляют картины, а в углу комнаты висит икона.

Устроившись в кресле поудобнее, без всяких наших вопросов ветеран начал свой рассказ:

- Детство я провел в подольском поселке. В семье нас было одиннадцать детей, но из мальчиков только я, остальные – девчонки. Тогда никто не думал о том, кем станет в будущем. Во времена моего детства мир голодал. Двоюродные братья погибли в самом начале войны. Как сейчас помню свой первый бой с немцами, по эмоциям он был похож на деревенскую драку. В бой мы шли без сомнений... Сколько человек убили – никто не считал. Я не знаю, скольких людей я лишил жизни. Это и не важно. Мы защищали свою страну...

Юнкоры «ВМ» Анастасия Ассорова, Маргарита Филькова, Федор Гордеев и Виталий Ракитянский (слева направо) поздравили ветерана Анатолия Медведева с наступающим праздником. / Фото: Наталья Феоктистова, «Вечерняя Москва»

Анатолий Петрович ненадолго задумался и вдруг начал неожиданно и резко вспоминать прошлое:

- Как сейчас помню красное небо и удары «Катюши». Затем на немцев полетели самолеты. Через час мы пошли – пехота. Немцы отступали. Мы шли по лесам, по тропинкам, прогоняя немцев, которые сдавались без боя. Мы вышли к железной дороге, по которой шел паровоз с подкреплением. Его подбили из пушки, из состава повыскакивали немцы, часть которых мы отловили. В вагонах было оружие, которое они везли на фронт. Я подошел к первому вагону и увидел человека в штатском. Он думал, что я убью его, но я не стал стрелять. Я сдал его в штаб...

Он снова приостановил поток мыслей и эмоций и продолжил более спокойным голосом:

- Чаще всего вспоминаю сражение за Минск: 3 июля 1943 года нас, пехотинцев, вывели на шоссе, посадили на танки 2-го гвардейского танкового корпуса под командованием Алексея Бурдейного, и мы первыми ворвались в город. Враг сопротивлялся целый день, но к вечеру Минск был полностью очищен от фашистов. Таким образом наш 2-й гвардейский корпус спас от взрыва Дом правительства, Дом офицеров, ЦК партии. На следующий день наш корпус, с боями продвигаясь к Восточной Пруссии, освободил белорусский город Лиду. В литовском Вилкавишкисе встретили ожесточенное сопротивление противника: по нашим бойцам без конца били снаряды, было много убитых и раненых. Но мы прорвали сопротивление и с криками: «Вперед! За Родину!» бросились вперед. В этот момент я услышал звук разорвавшейся бомбы и упал: меня ранило в голову. Сделавший перевязку санитар сказал, что раненых вскоре заберут с поля боя, но тут в небе появился немецкий самолет и начал нас добивать. Я попытался скрыться в кустах, но самолет на бреющем полете преследовал меня, не переставая стрелять. Я получил ранения в обе ноги. Меня подобрали санитары и отправили в полевой госпиталь, затем — на лечение в Москву. Через полгода я был признан инвалидом второй группы...

Во время своего рассказа ветеран смотрел не на нас, а куда-то вдаль, будто сквозь все предметы, находящиеся в комнате. Иногда он замолкал и наступала тишина. Анатолий Петрович вновь что-то высматривал где-то там, далеко, куда мы, молодые и не знающие войны, не можем заглянуть.

Анатолий Петрович Медведев. / Фото: Наталья Феоктистова, «Вечерняя Москва»

Тишина прервалась и рассказ продолжился:

- После войны я устроился работать учеником телеграфиста, затем поступил на вечернее отделение МАМИ, работал конструктором КБ-1, располагавшегося у метро «Сокол», затем— ведущим конструктором Научно-исследовательского центра электронной вычислительной техники. На пенсию ушел в 1990 году. После смерти жены в 2011 году нахожусь на обслуживании пансионата ветеранов войны № 1, так как близких родственников у меня нет.

- Я хочу пожелать всем людям любви к своей родине, - эти слова прозвучали очень энергично и имели какой-то особенный смысл, когда он говорил это, он смотрел в наши глаза, - любви к своей стране, ведь кроме нее вы никому не нужны.

Слеза скользнула по его щеке и исчезла в сухих морщинах. Как будто немного стесняясь, он накрыл ладонью мокрый след его чувств, а затем добавил:

- И еще, любите жизнь.