На полу в квартире Геннадия Абашина высятся стопки бумажных карточек. Четыре стопки, все — по колено взрослому человеку. На каждой карточке выписано по одному с лову.

— В моем словаре уже 150 тысяч слов, — гордится Геннадий Иванович. — По моим подсчетам, надо собрать еще 50 тысяч.

Абашин — не филолог. До пенсии он трудился инженером-конструктором. На досуге разгадывал кроссворды, а потом научился их составлять и даже этим подрабатывал. Постоянно лазал в словари — а где, по-вашему, кроссвордисты отыскивают все эти «левые притоки Оби», семь букв, первая «в», третья «с»? И заметил, что с подбором некоторых слов словари помогают слабо.

— У меня все время были трудности со словами на букву «е», — вспоминает Геннадий Иванович. — В орфографическом словаре их всего 600! Я подумал, что их должно быть гораздо больше.

Абашин решил составить самый полный орфографический словарь — хотя бы одну главу. До пенсии ему еще оставалось долго, так что выписывать все-все слова на букву «е» из всех-всех доступных словарей (а их было десятка три) пришлось по ночам, после работы. Слов набралось 13 тысяч. А далее инженер Абашин применил, как он говорит, «метод экстраполяции» (перенос выводов из наблюдения за одной частью явления на другую его часть — «ВМ»). И подсчитал, что всего слов в русском языке должно быть 5 миллионов! Осилить столько в одиночку он не смог бы.

Но никуда не денешь технарское мышление, страсть к выстраиванию слов в алфавитном порядке и стремление создать самый-самый полный — хотя бы в одном аспекте — словарь. И Геннадий Абашин решил, что это будет словарь рифм. Конечно, не всех — необъятное не обнимешь — а только мужских. То есть таких, в которых ударение падает на конец рифмующихся слов («огонь» — «ладонь»). Если уж быть совсем строгим — мужских точных богатых рифм, то есть таких, в которых совпадают предударные и заударные согласные («кровь — бровь» — это точная богатая рифма, а вот «кровь» — «любовь » — точная бедная — «ВМ»). С рифмой Геннадий Иванович дружит много лет: он с детства пишет стихи и переводит английских поэтов.

А в школе пытался переводить даже русских поэтов на английский.

— Мне в этом очень помогал английский словарь рифм, который я купил в Доме иностранной книги на Кузнецком Мосту, — вспоминает Геннадий Абашин. — Он был впервые выпущен в Оксфорде в 1775 году и с тех пор много раз переиздавался. Я читал, что даже гениальный Джордж Гордон Байрон этой книгой не пренебрегал.

Фрагмент одной из словарных страниц словаря / Фото: Из личного архива Геннадия Абашина

Геннадий Иванович считает, что словарь такого типа пригодился бы и отечественным стихотворцам.

Надо сказать, что словарей русских рифм издано немало. Но те, что попадались Геннадию Абашину, его не устроили — охват не тот!

— Словарь должен содержать не 3–4% словарного запаса, а все 100 процентов — и имена собственные, и аббревиатуры, — утверждает Геннадий Абашин. — Словарь обязан быть безотказным. Иначе он бесполезен.

К своей титанической работе Геннадий Иванович приступил незадолго до пенсии и продолжает ее до сих пор.

Выписывает из Русского орфографического словаря на листы бумаги все рифмующиеся слова. «Иногда ради пары слов пролистываю все 1200 страниц подряд», — признается он. Потом заносит каждое слово на отдельную карточку.

Затем записывает в общие тетради большого формата, выстраивая так, чтобы предударные согласные шли в алфавитном порядке: «баб» (родительный падеж от «бабы»), «люля-кебаб», «жаб», «Пенджаб» (это штат такой в Индии), «раб», «прораб», «генштаб»…

— Сейчас я заканчиваю седьмой том, — говорит Геннадий Абашин. — А всего их должно быть десять. Если бы нашелся помощник, мне было бы гораздо легче. Может, прочитав обо мне в газете, кто-нибудь откликнется?

СПРАВКА

Первый в мире словарь рифм был выпущен в 1528 году в Италии. В России первой подобной книгой стал «Рифмальный лексикон, или Словено-российского витийства словарь» Ивана Тодорского, напечатанный в Москве в 1800 году.

КСТАТИ

В 1934 году Анна Ахматова, приехав в Москву, впервые остановилась в гостях у сатирика Виктора Ардова. Поначалу хозяева чувствовали себя в ее компании скованно. Однажды Ахматова заявила, что не пойдет на прогулку, потому что хочет поработать. Ардов пошутил: «Словарь рифм на третьей полке справа». Ахматова оценила шутку, и напряженная атмосфера рассеялась. Кажется, единственным крупным русским поэтом, который пользовался словарем рифм, был Николай Заболоцкий. Об этом вспоминала его возлюбленная Наталия Роскина. Однажды друг Заболоцкого, поэт и переводчик Семен Липкин, попросил словарь на денек, но услышал: «Эта книга не выходит из моей комнаты».

Подписывайтесь на канал "Вечерней Москвы" в Telegram!

Поэзия