В основном респонденты имели в виду выходцев с Кавказа и Средней Азии. Некоторые эксперты-социологи вообще полагают, что в реальности эта цифра может быть намного больше. Есть основания констатировать не столько рост нетолерантности коренного населения по отношению к пришлым, сколько снятие табу с этой острой темы.

Просто все больше тех же горожан, кто не считает нужным скрывать свои настроения и предпочитает не лицемерить, предаваясь рассказам о традиционной дружбе народов. И речь вряд ли идет о каком-то особом ксенофобском характере москвичей.

Просто наш мегаполис в последние два десятилетия после распада Советского Союза столкнулся с новым феноменом миграции, когда работавший раньше городской плавильный котел, худо-бедно адаптировавший приезжих к местным обычаям и традициям, не справляется более с нашествием гостей.

В городе возникают замкнутые социумы мигрантов, носителей собственной культуры и манеры поведения. Предрекавшийся философами конфликт цивилизаций перешел на бытовой уровень, самый болезненный для рядового обывателя.

Новость с одной стороны пугает, с другой — воспринимается как само собой разумеющееся.

Действительно, ужиться непросто. Это признала даже Ангела Меркель, канцлер ФРГ, заявившая, что «идея мультикультурализма провалилась».

С раннего утра день не задался. Сколько ни ищу, весь день не могу найти зажигалку. Накрапывает дождь, лица прохожих непроницаемы.

— Огоньку не найдется? — спрашиваю у спешащих с работы по внешнему виду азиатов.

Один из них резко останавливается, сует руку в карман. Настораживаюсь. Рывком парень вытаскивает 2 зажигалки, китайскую дешевку и шведскую, подороже. Без колебаний сует мне шведскую, торопится дальше.

Прикуриваю.

— Эй! А зажигалка?! — кричу ему вслед.

— Оставь себе! — он улыбается мне обернувшись. Заразная улыбка передается и мне… Признаемся себе. Мы ИХ не любим. Скрытая пока тонкой коркой цивилизованности, нелюбовь бурлит в нас, готовая вырваться наружу.

ОНИ не такие, как мы. Громкие, шумные, ОНИ часто зайцем прыгают через турникеты в метро. По статистике, они совершают много преступлений. Чуть что — хватают нож, травматику. Ходят группами, говорят на своем языке. Сбивают цену на труд для коренных жителей.

Торгуют наркотиками. Несут радикальную религию. А еще… режут баранов на улицах.

Если взглянуть в зеркало, картина не будет пригляднее. Наши пьют, убивают и грабят, в большинстве банд — интернационал. Но делают наши это у себя. Дома.

Мы с опаской смотрим на НИХ, держащихся кучками, говорящих на своем и нипочем не желающих с нами ассимилироваться. Как бы мы ни старались закрывать глаза, но сейчас наша страна на перепутье. И очень хочется, чтобы несмотря ни на что, мы выбрали путь к единству. А не к газовым камерам и печам Освенцима.

Когда я был 7-летним мальчишкой, приезжих на московских улицах было совсем мало. В основном татары, работавшие дворниками. С одним из них я подрался. Ничего особенного — мальчишеская ссора. В пылу обозвал Максута «поганый татарин». Пришел домой, похвалился маме. И… получил оглушительную пощечину, от которой у меня полились слезы. Мать приказала мне идти к родителям Максута и не возвращаться, пока я не получу прощения. Я набрался храбрости и пошел. Вместе с прощением я получил порцию вкуснейшего чак-чака, который попробовал впервые.

И получил самый ценный дар — дружбу с благороднейшим из людей — Максутом. Его я ценю и сейчас, спустя десятилетия.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

СЕРГЕЙ СОБЯНИН МЭР МОСКВЫ:

— Мы считаем, что при освоении новых территорий городу не потребуется привлечения новых мигрантов. Для строительства, которое, как я уже говорил, будет носить куда менее масштабный характер, чем это было в Москве, вполне достаточно имеющихся мощностей стройкомплекса Москвы и Подмосковья.

КОММЕНТАРИИ В ТЕМУ

АЛЕКСАНДР ВЕРХОВСКИЙ ДИРЕКТОР ИНФОРМАЦИОННО-АНАЛИТИЧЕСКОГО ЦЕНТРА «СОВА»:

— 30% населения, негативно настроенного к мигрантам, — это цифра, близкая к общероссийским показателям. По данным опросов, в России 35% граждан негативно относятся к представителям некоторых национальностей. Больше всего людей предсказуемо испытывают неприязнь к кавказским народам (29% опрошенных) и приезжим из Центральной Азии (6% опрошенных).

Есть эффект внушения. Люди слышат от знакомых, читают в СМИ, что мигранты — это плохо, и начинают верить, не имея для этого никаких оснований.

МАКСИМ КОЗЛОВ НАСТОЯТЕЛЬ ХРАМА СВ. МУЧЕНИЦЫ ТАТЬЯНЫ ПРИ МГУ:

— Мне кажется, что у всех этих опросов есть один общий изъян — абстрактная постановка вопроса.

Поэтому и к результатам надо относиться скептически. Результат конкретно этого опроса — это не более чем проявление общей тенденции, о которой можно сказать так: «Нынче время оскудения любви».

Москвичи не любят мигрантов, остальные жители России не любят москвичей… Но надо еще разобраться, какие москвичи и каких именно мигрантов не любят! Если не любят тех, кто собирается в переходах и попрошайничают, — это одно. А если не любят тех трудолюбивых украинских и молдавских девушек, которые занимаются непрестижным трудом, — это совсем другое. Или уроженцы солнечного юга, которые выкладывают асфальт во дворе. Если они сделают свою работу хорошо и аккуратно — за что же их не любить?

ГУЛЬНУР ДАВИЕВА РУКОВОДИТЕЛЬ ПРЕСССЛУЖБЫ СОВЕТА МУФТИЕВ РОССИИ:

— Тема эта неоднозначна для всех, и мы в религиозных организациях понимаем, что приехавшие люди появились у нас с одной целью — заработать. Они зачастую соблюдают только свой интерес.

Мы прилагаем все усилия, чтобы дать этим людям понять правила поведения здесь, у соседей, у хозяев. Мы помогаем и с элементарными знаниями русского языка, юриспруденции. Мы неоднократно на протяжении последних лет призываем россиян терпимее относиться к обстоятельствам. Ситуация складывается так, что на некоторых работах приезжие удобнее.

А межнациональное противостояние зачастую сводится к социальной неудовлетворенности. Возникает желание кого-то обвинить.

Того, кто не такой, как ты. Мы можем только призывать людей быть выше этого. Выше низменных чувств.

АНАТОЛИЙ ПЧЕЛИНЦЕВ НАУЧНЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ ИНСТИТУТА РЕЛИГИИ И ПРАВА, АДВОКАТ, ПРОФЕССОР РГГУ:

— Давайте начнем с того, почему не любят. Есть такая поговорка: в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Или: находясь в Риме, веди себя как римлянин. Во всех цивилизованных странах для того, чтобы получить рабочую визу или вид на жительство, надо сдать какой-то минимум: знание языка, истории, конституции страны.

У нас, к сожалению, требования к русскому языку со стороны миграционных служб сильно снижены. Например, консьержка у меня в подъезде не знает самых простых слов и не может ничего объяснить.

Но есть и жители России, особенно этим грешат жители Северного Кавказа, которые порой устраивают на улице танцы. Танцы у них, конечно, очень красивые, приятно посмотреть, но улица не место для таких плясок, да еще и со стрельбой.

Мигранты