Мехико огромен и ярок. Только в самом городе проживает 19 миллионов человек (+ 5 миллионов в окрестностях), и все эти люди, кажется, беспрерывно что-то празднуют. Толпы на центральных улицах города, особенно на проспекте Реформы, который был виден из окон нашего отеля Marquis Reforma, клубятся и растекаются вдоль и поперек улиц в любое время дня: вокруг торговых киосков, каждый из которых предлагает товары одной из стран мира (есть и российский), вокруг кафешек и ресторанчиков, просто вокруг случайного прохожего, заговорившего о чем-то, что волнует каждого. Жители города, похоже, никогда не бредут просто так, бесстрастно, к некоей обыденной цели: они всегда страстны - по ходу что-то горячо обсуждают, чему-то радуются, против чего-то протестуют, сопровождая все это «что-то» (как само собой разумеющимся) песнями и плясками. А прибывшему сюда туристу остается только ошалело наблюдать за этим повседневным карнавалом. Или попытаться в нем поучаствовать. Неизменно, однако, при этом продвигаясь к своей цели. А таких целей, которые должны быть обязательно достигнуты, в мексиканской столице немало. Попытаемся их распознать. С помощью мексиканской туркомпании Arminas Travel, которая привезла нас сюда - крупного туроператора, вот уже несколько лет успешно работающего на рынках русскоговорящих стран (www.arminastravel.com).
И познать. Если удастся. Если, что называется, не сорвет крышу.

1. Национальный кафедральный собор Вознесения. Вы будете буквально продираться к нему сквозь толпу на центральной городской площади Зоколо. Толпа тут – не столько местные жители, сколько туристы. Местных, впрочем, тоже немало: они торгуют, разложив товар прямо на земле, «аутентичными» мексиканскими штучками (в основном, made in China), гадают, ворожат, просят милостыню, как обычно, приплясывая и подпевая в такт. Но, идя к храму, вы уж, пожалуйста, не только опускайте голову к уличным торговцам - поднимайте ее время от времени к зданиям вокруг. Архитектура! Колониальный стиль! Дома внушительны и витиеваты. Аккумулятор вашей камеры заряжен сполна? Ему сегодня предстоит работать «до упора».

И вот вы в храме. Его строили 250 лет – еще с 1547 года. Сразу напротив входа вас ошарашит алтарь. Он пышен, многокрасочен, золочен. А главное, изобилует множеством мелких фигур, за каждой из которых – своя история, своя духовная тема (в последней местные дохристианские верования, как правило, тесно сплетены с католической традицией). Выпестованный европейцами барокко, как оказалось, идеально приспособлен именно к мексиканской культуре, где соединились индейское внимание к подробностям и испанская многоцветность зрения. Вот и здешний алтарь завораживает пестротой деталей - от крупных до мельчайших. И вдруг, совсем контрапунктным пятном – черная деревянная фигура Христа. По легенде, скульптура почернела, когда некий отравитель подсыпал в ее ноги яду: чтобы сгубить местного настоятеля, но образ Сына Божия таким вот образом предупредил священнослужителя. Любил бывать в этом храме покойный Иоанн Павел II, о чем сообщает нам мемориальная доска. Вообще собор полон чисто мексиканской, а потому в немалой степени эклектичной, но этим и самобытной религиозной символики – вместо свечек тут, например, ставят специальные значки, среди которых много любовных (чтобы приворожить), и особо популярно сердечко, пронзенное шпагой, которое можно купить тут же, в церковной лавке.
На выходе из храма меня поджидает слепой шарманщик. Или это «слепой» шарманщик? Уж не знаю. Но когда я попытался было проскочить мимо, он молча скосил только что возведенные долу очи к своей привязанной к шарманке шапке с монетами. И, мне показалось, даже подмигнул.

2. Базилика Святой Девы Гваделупской. Ее украшает изваяние самой Девы, которому спешит поклониться чуть ли не вся Мексика. Интереснее всего – исторический сюжет. Некогда встретил в этих местах индеец женщину. «Я, - сообщила она, - Святая Гваделупа (так, по крайней мере, он услышал это имя, в чем-то созвучное старинным ацтекским названиям), пришла стать вашей покровительницей. Скажи местному священнику, чтобы построил мне храм». Добросовестный индеец, конечно, рассказал. Священник, как всегда бывает в похожих историях (слышал нечто подобное, например, даже в Сирии), не поверил, потребовав доказательств. Дева встретила индейца еще и еще раз. И, наконец, сняла наброшенный на ее плечи плащ – и природа тут же расцвела; а плащ со срезанными ею цветами посланник отнес тому самому недоверчивому святому отцу, внутри плаща еще и очень кстати оказалось изображение самой Девы. Сомневаться и дальше было бы совсем уж, согласитесь, неприлично. Плащ тот по сей день хранится в базилике. Говорят, чудодейственен.

3. Дом-музей Фриды Кало. Мексика XX века богата на художников самобытных, народных по традиции – скорее, индейской, нежели европейской, но при этом людей крайне левых политических пристрастий. Сикейрос, Ривера, Кало – это только те, что получили мировую известность. Последние двое – весьма самобытная пара. Те, кто никогда не слышал о Фриде Кало и не видел ее работ (по мне, они больше имеют отношение к бешенному, неуправляемому и, вместе с тем, очень трепетному внутреннему миру автора, нежели к какой-то профессионально освоенной художественной школе), наверняка видели, по крайней мере, нашумевший некоторое время назад американский фильм «Фрида». Надо сказать, он довольно полно и объемно показал личность главной героини, чье имя до сих пор с придыханием произносит пол-Мексики. Да и впрямь, это была Женщина! Умела любить и ненавидеть. Совсем девчонкой, в 14 лет пришла в мастерскую тогда уже известного художника Диего Ривера, простояла там молча 5 часов (ошарашенный Ривера даже зафиксировал это в своем дневнике) и ушла, сказав себе: от этого мужчины я рожу ребенка. Родить ребенка не удалось – причиной стали чисто женские проблемы, усугубленные тяжелой аварией, в которую Фрида попала и после которой всю жизнь проходила в жесточайшем корсете. Но провели они с Диего вместе фактически всю жизнь: женились, разводились, опять женились, в промежутках изменяли друг другу (Ривера – по потребности, Кало – из мести), а под конец жизни совместным «волевым решением» исключили из своих взаимоотношений близость, но при этом обходиться друг без друга все равно не могли.

Картины Диего Риверы очень интересны и высокопрофессиональны – мы их в большом количестве чуть позже увидим в Доме-музее знаменитой собирательницы живописи Долорес Ольмедо. Картины и национально стилизованные наряды Фриды Кало – более ученические, наивные, но страсти так и рвутся из каждого полотна, с каждой сделанной ее руками индейской пышной юбки или даже с украшений, подчас вызывающе крупных и броских, которые она сама придумывала и сама носила. Говорят, темперамент этой уникальной женщины под конец жизни оценил (и не устоял перед ним) Лео Троцкий – отвергнутый мачо русской революции.

4. Дом-музей Льва Троцкого. Мексиканцы никогда очень уж сильно не восхищались заслугами Льва Троцкого (здесь его именуют Лео Троцкий) перед мировой революцией. Но, видя в нем личность трагическую, отвергнутую родину, скитальца неприкаянного, они сначала дали ему приют. Говорят, посодействовал как раз Диего Ривера, сдружившийся с Троцким после своего визита в 1928 году в «Россию во мгле» и убедивший затем мексиканского президента принять изгнанника, которому давали от ворот поворот многие европейские посольства. Потом, после его убийства, Троцкий будет выглядеть еще большим мучеником в глазах мексиканцев. Потому и уместным тут оказался его Дом-музей. После эстетично, со вкусом оформленных апартаментов Кало и Риверы скромный дом, где жил наш пламенный соотечественник, удручает какой-то депрессивной аскетичностью. Кажется, обитавшие в нем Троцкий с супругой и взятый ими на воспитание мальчик Сева (сирота, из родственников) просто махнули рукой на быт. Вот железная койка Троцкого с тоненьким матрасом. Вот стенной шкаф с серо-коричневыми убогого вида пиджаками и пальто. Вот незатейливый кабинет, где писал Лев Давидович свои статьи, главной целью которых было переспорить политического оппонента Сталина и где их автор был убит хитроумным, умевшим втереться в доверие агентом КГБ Рамоном Меркадером: схороненный под плащом ледоруб пришелся точно в цель - не помогли и 32 охранника, выделенные мексиканским президентом. И ведь это была отнюдь не первая попытка «разобраться» с беглым революционером: незадолго до того налет на дом организовал упомянутый уже мексиканский художник (и ярый сталинист) Давид Альфаро Сикейрос, обстрелявший с 20 бандитами это здание как-то ночью – Троцкий тогда успел спрятаться под кроватью. Рассматривал я все эти «достопримечательности», слушал рассказ нашего гида, и не то чтобы жалел Троцкого – неизвестно, чем бы обернулась отечественная история, ежели бы он, а не Сталин взял верх в этой злобной схватке двух бешеных псов, одержимых жаждою власти. Жалкой и убогой выглядела сама отечественная история, изломанная, изгаженная всеми этими троцкими, сталиными, ульяновыми. И кончалось-то все для них либо сифилисом мозга, либо дырой в черепе, либо испусканием духа в луже собственной мочи под своей кроватью.

А музей этот впоследствии основал тот самый мальчик Сева. Повзрослев, он ходил сюда до самой, вполне мирной, своей старости и смерти. И нам небесполезно заглянуть: очень остужает от всякого рода левацких идей.

5. Пирамиды Тиутиукана. Они находятся примерно в 50 километрах от Мехико, но вы уж не поленитесь туда съездить. Даже если до этого бывали, например, в Чичен Итце или в Кобе. Центральная из здешних пирамид – Цитадель – внутри когда-то вмещала до ста тысяч человек. Дело в том, что мексиканские пирамиды, в отличие от египетских, не были местом захоронений – только лишь местом молитв. Молились тут, главным образом, богу Кетцаль Куатлю – пернатому змею. Тем не менее, в глубине другого здешнего сооружения – пирамиды Луны – были найдены останки 12 человеческих тел; считается, что это враги Тиутиукана, под натиском которых он и пал в VII веке. А пирамида Солнца, датируемая примерно 150-м годом до нашей эры, была обнаружена здесь только в начале XX века.

6. Дом-музей Долорес Ольмеды. Тоже, знаете ли, удивительная была женщина! По судьбе – успешная бизнес-вумен. И при этом до глубокой старости – красавица, светская дама, меценатка. В 16 лет напросилась к Диего Ривера, уговорив его рисовать ее обнаженной. С тех пор отчаянно коллекционировала работы своего кумира. В 1962 году купила старое поместье, превратив его в роскошный музей, где, например, собраны 600 экспонатов мексиканского народного творчества доколумбийского периода – работы по кости, керамика, одежды, не говоря уже об отличной коллекции Риверы (150 картин!), Кало, Сикейроса, других здешних мастеров, преимущественно так называемых муралистов, писавших по мокрой штукатурке – «аль фреско». За 10 лет до своей смерти Долорес подарила музей мексиканскому народу. Умерла в 1993 году, до последнего дня ведя активную жизнь и сверкая бриллиантами, при этом помогая множеству творческих (и не только) людей - всем, кто, по ее мнению, нуждался в помощи.

Переходя из здания в здание, вы наверняка восхититесь здешним парком, где по дорожкам гуляют пышнохвостые павлины, а гуси-лебеди гогочут из-за легкой загородки птичника. А еще здесь цветут все цветы, которые можно и нельзя (нам, европейцам) представить.
Впрочем, людям с европейски настроенным глазом многое очень трудно представить в этой удивительной стране – Мексике. Которая порой будоражит – одновременно – все органы чувств. Чтобы прочувствовать это в полной мере, надо, конечно, не ограничиваться столицей. А ездить, ездить: Мексика - она ведь огромная и разная. Об этом я уже писал, посетив двумя с половиной годами ранее по приглашению той же компании Arminas Travel Канкун, Юкатан. Об этом еще напишу, рассказав об одном из фешенебельнейших курортов мира – Лос Кабос в мексиканской Южной Калифорнии (Baja California Sur).