Валерий Петросян: Гринпис назвал воду в Москве-реке вредной по непонятным мне критериям

Обозреватель «Вечерки» беседует с председателем экологического совета правительства Москвы, экспертом ООН по проблемам химической безопасности, заслуженным профессором МГУ, академиком Валерием Петросяном.

Чистых рек и озер нет. Уже лет 100 назад воду из природных водоемов можно было потреблять лишь с ограничениями. Сегодня — вообще нельзя. Нигде в мире. Причем вода, например, в альпийских озерах загрязнена точно так же, как и любая другая, хотя в нее и не сбрасываются стоки.

— Почему? Откуда?

— Дождь и снег обычно несут с собой такое количество токсичных веществ, которое превышает любые нормы.

Выбросы промышленных и энергетических предприятий, сельского хозяйства, транспорта уносит ветер — в соответствии с розой ветров. Если по пути не встречается дождевых и снежных облаков, выброс летит дальше. Зацепившись за облако, прольется на землю.

Известно, что наши дачники любят пить родниковую воду. Рядом с моим домом тоже есть родник, идет подземная вода. Так там столько трехвалентного железа, сероводорода и сераорганики, что ее пить категорически нельзя. Кстати, колодезная вода менее токсична: поднимаясь через толстый слой песка, она становится значительно чище.

Я занимаюсь этой темой уже 48 лет и в 2005 году выступил с концепцией «Химические спутники Земли и глобальное загрязнение биосферы».

Выбросы и есть химические спутники планеты. А поступление вредных веществ в наш организм через питьевую воду, напитки, продукты питания и воздух — это вторая половина петли химического бумеранга.

А первая половина петли — это использование веществ, которые мы, химики, придумываем, чтобы решить какие-то актуальные проблемы. Ученые и придумали химические удобрения и химические средства защиты растений.

— От вредителей, поедающих урожай?

— Я не называю их вредителями. Мы уничтожаем мышек, кроликов, хомячков только потому, что, допустим, бросив 10 семян тыквы в грядку, хотим, чтобы выросло 10 тыкв. Да пусть съедят эти кролики-хомячки одну тыкву! Это химический бумеранг: поливая грядку токсичными веществами, мы отпугиваем зверюшек, а заодно пропитываем тыкву.

ШАШЛЫКИ НЕ СЛИШКОМ ПОЛЕЗНЫ

— Есть иные технологии очистки?

— Если вы об озонировании и ультрафиолетовом облучении, то это пока не более одной десятой процента в мире.

Но два года назад мы с Мосводоканалом начали реализацию проекта по замене молекулярного хлора на гипохлорит натрия, который на Западе давно используют. При этом меньше образуется хлорорганики. И когда хлор растворяется не в воде, а в водном растворе щелочи, хлорорганика менее агрессивна.

— Какая питьевая вода опаснее? Та, что с болезнетворными микробами, или та, которая без них, но с высоким содержанием хлорорганических токсикантов?

— В первом случае может начаться расстройство желудка. Во втором канцерогенные вещества, обладающие, как правило, и мутагенным действием, накапливаются в организме.

— Вспышка онкологических заболеваний связана с этим?

— В том числе. Хотя курение, транспортные выхлопы, продукты сгорания тоже нельзя не учитывать. С недавних пор мы перестали дома жарить мясо на углях. Вредные продукты сгорания не только уходят в воздух, но и пропитывают то, что вы жарите.

КОРРЕКТНОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ

Итак, воду из природных источников пить нельзя. Но и загрязнения Москвы-реки нельзя допускать. В этом смысле вопрос о стоках, который подняли представители Гринписа, справедлив.

Уточним: среди 10 стоков, для которых были произведены замеры, 8 — стоки различных предприятий, а 2 стока — с очистных сооружений Мосводоканала в Курьянове и Люберцах.

К опубликованным Гринписом данным у меня как у специалиста две претензии.

Первая — токсичные вещества измерялись в стоках, а результаты подаются как содержание в Москве-реке.

Это совершенно некорректно: поток воды разбавляет стоки в миллионы раз. Хотите сделать вывод о качестве воды в реке — измеряйте как минимум в 500 метрах от стока. Вторая — к выводу о том, что полученные данные свидетельствуют о серьезной опасности для здоровья москвичей воды в Москве-реке. Вывод Гринписа для меня странен. Тем более что измеряли они концентрации различных веществ в стоках, сравнение этих концентраций проводили с рыбохозяйственными нормативами, а вывод сделали о негативном воздействии воды в Москве-реке на здоровье москвичей. Такие две последовательные принципиальные ошибки не выдерживают никакой критики!

И потом — разве кто-то из здравомыслящих людей купается в реке в мегаполисе? Или кто — вдруг! — решит выпить воду из Москвы-реки? Или съесть выловленную здесь рыбу? Других способов у реки нанести ущерб здоровью я не вижу.

КСТАТИ

Следует пересмотреть наше отношение к огню. В результате любого сожжения возникают полиядерные и моноядерные ароматические углеводороды, а главное — диоксины, самые токсичные вещества на земле. Любое сгорание органики в присутствии хлоридионов (их содержит все мокрое) дает диоксины. Скоро осень, дачники опять будут сжигать мокрые листья.

Концентрация диоксинов на их дачах резко возрастет.

Как воду обвенчали с хлором

В начале прошлого века в ряде крупных химических концернов Германии внедрили дешевый способ выработки щелочи — электролиз хлористого натрия в ртутных ваннах. Процесс приводил и к образованию большого количества хлора. Куда его девать? Ученые получили заказ. И создали химию хлорорганических соединений.

Стокгольмская конвенция 2001 года запретила 12 самых токсичных соединений. Потом этой же рабочей группе ООН удалось добавить в список еще16 (5 из них — хлорорганические соединения).      

Если водоем цветет

При повышенной концентрации в воде соединений азота и фосфора развиваются синезеленые водоросли, которые, поглощая кислород, выделяют в воду цианотоксины. Такая вода непригодна ни для купания, ни для рыболовства, ни для бытовых целей. Сейчас химики МГУ совместно с Мосводоканалом исследуют технологию подселения в такие водоемы других водорослей, которые гораздо быстрее, чем эти сине-зеленые, утилизируют азот и фосфор: конкурентам просто не остается еды.

ЦИФРА

3,5 литра воды в день должен выпивать житель мегаполиса, чтобы вымывать из организма токсиканты.