Самая поэтическая улица России, конечно же, Арбат. Не только из-за его истории. И даже не только из-за того, что многие писатели здесь жили или гуляли. Еще и потому, что его название удобно рифмовать с чем угодно.

Московский краевед Вячеслав Мешков, ведущий научный сотрудник Российской государственной библиотеки, собирает поэтические отзывы об Арбате. Любые — от целых стихотворений до текстов, где упомянуты, может и всуе, соседний переулок, ресторан «Прага» или церковь Бориса и Глеба. Десять лет назад он издал их в виде антологии «Арбат предо мною…» и продолжает пополнять коллекцию.

— К началу 2004 года собралось около тысячи стихотворений почти пятисот поэтов, — рассказывает Вячеслав Михайлович. — По количеству посвященных ей стихотворений Пречистенка, например, уступает Арбату на порядок, Никитская — на два порядка.

Первым был племянник Суворова князь Дмитрий Горчаков (1758–1824). В 1788 году он вопрошал в послании «Теперешняя моя жизнь»: «Идти ли к Тройце на Арбат..?» (церковь святой Троицы была на углу с Денежным переулком).

Но вплоть до ХХ века упоминания Арбата в поэзии были редкими. Открыл эту улицу — не как линию на карте, а как особенное, одухотворенное пространство — Андрей Белый: «Выходишь в Вечность… на Арбат».

— Но, пожалуй, он это сделал как норманн Эйрик Рыжий, — говорит Вячеслав Мешков. — В конце Х века именно он открыл Америку. Но это быстро забылось. Появившиеся в начале ХХ века стихи и прозаические «Симфонии» Белого читались лишь гурманами; с начала 1930-х годов его в СССР вообще не печатали.

Колумбом Арбата стал, конечно же, Окуджава. С его легкой руки страна запела, что «Арбат» — это «призвание», «религия», «отечество». Окуджава превратился в символ своей родной улицы: половина стихотворений из коллекции Мешкова — либо посвящения Булату Шалвовичу, либо пародии на него, либо рифмованные некрологи.

Может, еще и потому русская поэзия по-настоящему «распробовала» Арбат в ХХ веке, что в это время его пришлось оплакивать. Арбат в стихах — обычно территория ностальгии. После революции по нему плакали эмигранты. В 1960-е годы всеобщую скорбь вызвало разрушение старинных переулков для прокладки Калининского проспекта (Нового Арбата). Всего два (!) поэта нашли для этой улицы добрые слова: юный Владимир Вишневский («Мы — поколенье Нового Арбата», 1983) и Анна Гедымин («Каштаны на Калининском», 1985). А уже в 1980-е годы многим показался пошлым облик туристического Арбата с художниками, акробатами и матрешками. В общем, как сказал Андрей Вознесенский в 1983 году, «это наш вишневый сад».

На заметку начинающим поэтам: никогда не рифмуйте «Арбат» со словами «горбат» и «Булат». Полистайте книгу Мешкова: увидите, сколько других это сделали до вас. Как же подобрать оригинальное созвучие к этому удобному двусложному слову? Вячеслав Мешков нашел три «уникальные» рифмы. Самобытный поэт Николай Глазков выдал:

А смысл не в этом:

Москва, Арбат.

Мой путь неведом,

А не обратн.

Философ и поэт Даниил Андреев придумал составную рифму:

Стихий пробуждаемых крепнет борьба там,

Круша и ломая старинный покой

По милым Остоженкам, мирным Арбатам,

Кривоколенным и старой Тверской.

А «третий призер» — неизвестный автор репризы из выступления команды КВН Германии. На международной встрече с юмористами СНГ (1993) немцы дали добрый совет, как выбраться из кризиса: «Не ходите на Арбат,/А Арбайт, Арбайт, Арбайт!».

Только кто же их послушает?

ФАКТЫ

Исторический погорелец

Впервые слово «Арбат» упомянуто в летописи в 1475 году: «Погорел совсем на Орбате Никифор Басенков». Но погорелец жил не на той улице, которая сейчас превращена в пешеходную зону. В то время Арбатом (Орбатом) назывался весь район между современными Знаменкой и Большой Никитской.

Его центральной улицей была современная Воздвиженка, которая тоже называлась Арбатом.

От копеечной свечи

«Настоящий» Арбат впервые упомянут в летописи в 1493 году: в тот год «загореся от свечи святый Никола на Песку», пламя охватило весь город. По одной из версий, имеется в виду церковь Николая Чудотворца на Песках (стояла до 1933 года на углу Большого и Среднего Николопесковских переулков).

Горбатая арабская арба

По одной из версий, название улицы образовано от монгольского «арба»: в районе современной Волхонки находилась Колымажная слобода, где делали разные повозки. По другой — от арабского «арбад» (пригороды, предместья), занесенного в Москву крымскими татарами или восточными купцами. По третьей — от русского «горбат», отражающего особенности местности.

Фонари вместо машин

В 1985 — 1986 годах Арбат был подвергнут реконструкции и превращен во вторую в Москве пешеходную зону (первой была Красная площадь и окрестности). Вместо асфальта положили брусчатку, поставили фонари, вазоны и скамейки. До этого он был самой обычной улицей с двусторонним автомобильным движением.

КТО ИЗ РУССКИХ ПИСАТЕЛЕЙ ЖИЛ НА АРБАТЕ

ЮРИЙ КАЗАКОВ (1927–1982) Арбат, 30/33.

Автор лирических рассказов о природе, охоте и русском Севере жил здесь с 1930 по 1964 годы. Дом отмечен памятной доской.

ПАВЕЛ АНТОКОЛЬСКИЙ (1898–1978) Арбат, 28/1.

Поэт, переводчик Артюра Рембо, Гийома Аполлинера, Виктора Гюго. Преподаватель Литературного института. Жил с 1923 по 1928 годы.

НИКОЛАЙ ОГАРЕВ (1813–1877) Арбат, 31.

Поэт, публицист, соратник Герцена жил здесь в 1839 — 1840 гг.

ДЕНИС ДАВЫДОВ (1784–1839) Арбат, 25.

На этом месте стоял дом, в котором поэт, партизан, гусар, герой Отечественной войны жил в 1826 году.

НИКОЛАЙ ГЛАЗКОВ (1919–1979) Арбат, 44.

«Живу в своей квартире/ тем, что пилю дрова./ Арбат, 44./ Квартира 22».

Большая часть стихов при его жизни не публиковалась, поэт распространял их среди друзей. Это он придумал слово «самиздат». Снялся в роли «летающего мужика» у Андрея Тарковского в «Андрее Рублеве» (1966).

БУЛАТ ОКУДЖАВА (1924–1997) Арбат, 43.

Поэт жил в этом доме в детстве, в 1924–1940 годах (с перерывами), но вспоминал его всю жизнь.

АЛЕКСАНДР ПУШКИН (1799–1837) Арбат, 53.

В этот дом поэт привез после свадьбы свою молодую жену и прожил с нею с 18 февраля по 14 мая 1831 года. Теперь здесь его мемориальная квартира.

АНДРЕЙ БЕЛЫЙ (1880–1934) Арбат, 55/32.

Родился и жил до 1906 года. У него на дому собирался кружок символистов «Аргонавты», его гостями были Александр Блок, Валерий Брюсов, Максимилиан Волошин, Зинаида Гиппиус. Теперь здесь мемориальная квартира.

АНАТОЛИЙ РЫБАКОВ (1911–1998) Арбат, 51.

Жил в этом доме с 1919 по 1933 год. Название его романа «Дети Арбата» (1987) стало крылатым выражением.

БОРИС ЗАЙЦЕВ (1881–1972) Арбат, 38/1.

Прозаик и переводчик, одна из последних крупных фигур Серебряного века. У него в гостях бывали Леонид Андреев, Константин Бальмонт, Максимилиан Волошин. На его квартире Бунин познакомился со своей будущей женой Верой Николаевной.