Мой многозначимый сын! Я долго думал, как к тебе обратиться. Дорогой — обыденно, не отражает значимость момента. Любимый — слишком сентиментально, а я хочу пробиться не к чувству, а к твоему разуму. Уважаемый — рановато; ты неплохой парень, но зауважать тебя как мужчину мне только предстоит — надеюсь, ты предоставишь мне такую возможность. Непривычное же слово «многозначимый» отлично подходит, оно сочетает деловой стиль с личностной оценкой.

Когда я был моложе тебя сегодняшнего, впервые услышал монолог Жванецкого, который помню до сих пор. Там были такие фразы: я никогда не буду высоким и красивым, в молодые годы не буду жить в Париже, фильм не поставлю, не возьму семь метров в длину, времени уже не хватит. В таком духе. А самое главное в конце: «Зато я скажу теперь сыну: «Парень, я прошел через все. Я не стал этим и не стал тем. И я передам тебе свой опыт».

В тот момент у меня еще не было тебя, я даже не был знаком с твоей мамой, но почему-то сразу решил, что когда-нибудь обязательно напишу сыну письмо. И всегда об этом помнил. Но сначала ты был слишком мал, чтобы меня понять, а потом внезапно стал слишком велик, чтобы слушать кого-то, кроме себя. Так мой план все время отодвигался.

А вот сейчас самое время: ты уже получил от жизни несколько затрещин и смог убедиться, что мир существует не для того, чтобы исполнять твои желания.

Я же после перенесенного инфаркта хорошо понимаю, что другого случая может не представиться и просто не успею донести до тебя свои соображения. Наверное, можно было бы неспешно поговорить по душам, но твоя манера перебивать меня бесит. Так что придется тебе прочитать это письмо молча. Тяжело, понимаю, но я ведь редко тебя о чем-то прошу.

Итак, передаю тебе свой опыт в виде всего одной мысли. Звучит она так: жизнь — это искусство встреч. Эту фразу я где-то вычитал, она принадлежит французскому дипломату, имя которого тебе ничего не скажет, как не сказало и мне, я его вообще не запомнил. А вот саму формулу навсегда сохранил в памяти, сожалея, что кто-то другой так ловко сформулировал мысль, которая уже давно крутилась в моей голове.

Я всегда был уверен, что за любой случайной встречей стоит какая-то идея, чей-то промысел, и совсем не обязательно божий, — а то у бога нет дел важнее, как ежечасно сталкивать и разводить свою паству.

Искать конструктора бесконечных человеческих соприкосновений бессмысленно, остается лишь задавать вопросы: «почему?», «для чего?», «с какой целью произошел контакт?», хотя точный ответ может быть дан не сразу, а лишь по прошествии времени; если же ответа не последует, значит, ты его просто не заметил или не расшифровал.

Фраза «жизнь как искусство встреч» означает, что искусством можно овладеть и в дальнейшем строить свою судьбу. Пойми правильно, речь идет не только об организации собственных успехов в привычном понимании слова. Искусство встреч не ограничено устройством контактов с нужными людьми, которые помогут подняться.

Результат бывает разным.

Можно познакомиться с будущим врагом, который сделает тебя сильнее, — тоже своего рода удача. А чем плох неудавшийся роман, подаривший бесценный опыт? Все мы пробираемся между встречными людьми, как крабы между камнями, кого-то задевая боками, о кого-то больно ударяясь, возле кого-то отдыхая.

Тем, кто гордо заявляет, будто сделали себя сами, я не советовал бы заблуждаться. Каждый шлифуется методом трения о себе подобных. В сущности, наши успехи и провалы, все наше существование и есть следствие наших встреч.

Поэтому к каждой из них относись с трепетом. Никакой небрежности, никакого высокомерия; вытягивай из контакта все полезное — от умения правильно держать вилку до понимания смысла жизни. Все в копилку! Если же та или иная встреча показалась тебе бессмысленной, отнеси ее к разряду упущенных тобой возможностей.

Упущенные возможности — не самая приятная тема, особенно для тех, кто причисляет себя к уходящей натуре.

Можно, конечно, принять на веру формулу йогов: если у вас чего-то нет, значит, оно вам и не нужно. Полезнейшая рекомендация для поддержания душевного равновесия и психического здоровья. И одновременно вреднейший постулат для тех, кто намерен выявить собственные способности, в том числе неочевидные, а иной раз даже не предполагаемые.

Я ни разу в жизни не был на охоте, на рыбалке, не ходил за грибами, не катался на лошади. О чем совершенно не жалею. Жалею о другом: о том, что не испытал себя еще в каком-то деле, кроме того, которым занимался всю жизнь. Я восхищался людьми некоторых профессий, но с детства внушил себе, что не смогу стать хирургом (надо же будет резать живого человека), математиком (плохо запоминаю цифры), пианистом (не высижу ежедневно по семь часов за роялем). И мне, увы и ах, не встретился Макмерфи из «Полета над гнездом кукушки», который, не сумев вырвать умывальник из цементного пола, молвил эпохальную фразу: «Я хотя бы попробовал».

Пробуй, сын, и пока не попробуешь, не говори, что это невозможно. Каждому из нас присвоено исключительное право конструировать свою жизнь, чем мы, собственно, и занимаемся все отпущенное нам время.

И даже если ты уверуешь, что есть высшая сила, которой не лень управлять семью миллиардами жизней, то бишь населением Земли в полном составе, и что каждый движется по заданной, предопределенной траектории, все равно знай: нельзя принижать личные ресурсы человека, ослаблять его фантазию и инициативу.

Весь мир — театр, а люди в нем — актеры. Ты знаешь, что твой отец — завзятый театрал, именно поэтому последний совет будет преподнесен тебе в пафосном стиле. Сочиняй, разучивай, репетируй пьесу собственной судьбы. С завязкой, кульминацией и развязкой. Со сквозным действием и сверхзадачей, со вторым планом и подтекстом. Оттачивай монологи с диалогами, подбирай костюм, грим и реквизит.

Старайся не упускать время, ибо чем раньше начнешь спектакль, тем множественнее будут варианты, предоставленные на твой выбор.

И тем больше вероятность, что, налепив и наляпав разные ложные образы, ты в итоге создашь того продуманного и убедительного героя, который полюбится и тебе самому, и твоему зрителю.

Зритель, понятное дело, необходим любому театру, в том числе театру одного актера. Но тех, для кого мы исполняем свое представление, нужно сделать не просто созерцателями-наблюдателями — они должны сыграть в спектакле ту роль, которую мы им отведем. Другими словами, их надо втянуть в действие, превратить в партнеров — это к вопросу об искусстве встреч.

Сумеешь — жди аплодисментов; нет — можешь пенять на тупую публику, на роковое невезение, на расположение небесных светил, на свою бесталанность, наконец. И это тоже будет твоя пьеса. Просто с другим финалом.

Как учил подлый, но неглупый шекспировский Яго: «Каждый из нас сад, а садовник в нем воля». Тебе, сын, находящемуся между ушедшей юностью и еще не наступившим кризисом среднего возраста, полезно затвердить эту мысль.

Не считай мое письмо завещанием, я намерен еще пожить и понаблюдать, как ты пустишь по ветру ненавязчивые пожелания своего занудного предка.