Как сделать детский серфинг в интернете безопасным

Примерно половина юных веб-пользователей скрывает от родителей что-то из своей виртуальной жизни. Каждый пятый ребенок соглашается дружить с незнакомым взрослым. Каждый десятый — встречался в реале с людьми, с которыми познакомился в интернете...

Приведенные цифры взяты из недавнего соцопроса, который проводился по всей России среди детей 7–15 лет и их родителей. Цель — понять, чем живут школьники в интернете и что об этой жизни знают их родители. Как выяснилось, знаем мы немного. Несмотря на то что 85% детей признаются, что не могут обойтись без своего гаджета (в 70 случаях из 100 это смартфон), а у 97% старшеклассников есть свой аккаунт в соцсети (в младшей школе таких 40%), родители по большей части (59%) не сильно заморачиваются тем, что делают их чада в виртуале. Возможно, потому что сами уже давно там.

— Большинство родителей находятся онлайн постоянно, и думать, что дети будут поступать иначе, как минимум наивно, — рассказывает Мария Наместникова, эксперт «Лаборатории Касперского» по детской интернет-безопасности, мама троих детей и организатор этого опроса. — Настораживает другое: две трети родителей вообще не контролируют их действия в сети. Причем если за малышней еще есть какой-то присмотр, то при наступлении возраста 13–15 лет (когда, собственно, и начинает расти онлайн-активность) он резко ослабевает: считается, что ребенок уже большой и опасаться нечего.

Как выяснилось, родительские страхи несколько отличаются от реальных угроз, с которыми сталкиваются дети в интернете. Топ-5 поводов для беспокойства пап и мам выглядит так: домогательства на сексуальной почве (52% родителей видят в этом главную угрозу онлайн-серфинга), порнография (39%), контент, связанный с насилием (37%), алкоголем или наркотиками (34%) и экстремизмом (21%). Топ-5 из реальности, по признанию детей, иной: материалы для взрослых (с ними сталкивались 34% ребят), кража паролей и аккаунтов (26%), потеря личных данных из-за вирусов (18%), случайные покупки в сети и подписка на платные сервисы (12%), мошенничество для получения личных данных (10%).

— И только три последних пункта дети отвели случаям: «странные сообщения со стороны взрослых», «публикация личных данных» и «публикация постыдных материалов обо мне», — объясняет Мария. — То есть 18 детей из 100 получают приглашения от взрослых, 70 — в принципе от незнакомых людей, и только 9 из них считают это небезопасным!

И, как мы понимаем, зря. Тем более что педофил нынче пошел вкрадчивый и психологически подкованный: — Буквально на днях общался с нашими правоохранителями по поводу очередного «серийника», — рассказывает уполномоченный по правам ребенка в Москве Евгений Бунимович. — Москвич приятной наружности знакомился в сети со школьницами... Последнюю буквально выхватили из рук — сбежала из дома и уже практически садилась к нему в машину, чтобы ехать в неизвестном направлении. Девочка была совершенно зомбированной, со стеклянными глазами, как под гипнозом. Сейчас в сильнейшем стрессе. О таком же случае недавно рассказала и моя коллега из другого города. Во всех эпизодах злодеи действовали очень профессионально и явно владели специальными психологическими техниками.

Психологическими техниками зачастую владеют и сами дети, придавшие в XXI веке старой как мир школьной травле новое звучание.

— Примерно в трети случаев к обычной травле ребенка в стенах школы теперь добавляется интернет, — объясняет Галина Солдатова, директор Фонда развития интернета и профессор кафедры психологии личности МГУ. — И если систематическое измывательство в реале требует от нападающей стороны постоянных усилий, интернет эти усилия минимизирует. Один раз запостил информацию, пару раз переслал, и все — механизм запущен и может работать без сбоев месяцами, если не годами!

Родители и тут не сильно в курсе. Лишь 2% сообщили, что их ребенок был жертвой сетевой травли. Зато когда спросили самих детей, в этом признались уже 6%. В общем, выводы исследования понятны: дети мало что знают об интернет-угрозах, мы мало что знаем о детях, и как-то надо это все менять.

К 2019 году беспроводным интернетом будет обеспечен каждый учебный класс московских школ / Фото: Наталья Феоктистова, «Вечерняя Москва»

Нараспашку

К сожалению, ни тотальный запрет на гаджеты, ни замена продвинутых смартфонов кнопочными мобильниками, ни объявление квартиры зоной, свободной от интернета, ситуацию не исправят.

Слишком плотно Матрица вплелась в нашу (в том числе и школьную) жизнь.

Сплошь и рядом детей просто вынуждают заводить аккаунты в соцсетях и мессенджерах: учителя кидают в них «домашку», проводят переклички, обсуждают насущное — в общем, пытаются быть в тренде. Демонстративное стояние над душой с секундомером тоже вряд ли поможет. В о первых, дите всегда может добрать трафик в школе у друзей, во-вторых, не каждый взрослый найдет на это время, в-третьих, тотальный диктат — это вам не тотальный диктант, особой пользы не несет:

— Более 10 лет наука исследует влияние интернета и видеоигр на детскую психику, в частности на ее когнитивные способности, — говорит Галина Солдатова. — И уже абсолютно однозначно доказала: дети, которые пользуются благами цифровой эпохи умеренно, демонстрируют гораздо лучшую память, обучаемость и мышление, нежели те, кого начисто лишили этих благ, или те, кто слишком прикипел к компьютеру.

В общем, надо соблюдать золотую середину и наращивать безопасность по всем фронтам — и технологически, и психологически. С первым все более-менее ясно. Проблемой детской кибербезопасности взрослый мир озаботился не вчера, а значит, уже насоздавал массу полезного софта на этот счет. Алгоритм прост. Ставим (и включаем!) антивирусы на абсолютно все гаджеты. Добавляем к ним программу родительского контроля, благо, что их сейчас — море. Садимся вместе с чадом и меняем параметры приватности в его (а заодно и в своих) аккаунтах:

— Мы задавали детям два вопроса: знаешь ли ты, как настроить приватность в соцсети и открыт ли твой аккаунт. Все знают, как их настроить, но при этом практически у всех страница открыта настежь. Вариант «только для друзей» включен лишь у 10–20 детей на сотню, — объясняет Мария Наместникова. — А теперь считаем. Скажем, у ребенка в друзьях 100 человек. У каждого друга — еще 100. Десять тысяч человек имеют доступ ко всем личным данным ребенка! К чему это может привести, дети начинают задумываться, только когда мы озвучиваем им эту нехитрую математику...

Едем дальше. По максимуму подчищаем в соцсетях личные данные. Вымарываем все наводки для злодеев: фотографии из серии «дорого-богато» («Я в маминых брюликах», «Я в папином Майбахе» и т.д.), завязываем чикиниться везде, где только можно (локация «Всей семьей на даче» недвусмысленно говорит грабителю, что дома никого нет, а вечернее сообщение дочки «С Ленкой в кино» ставит под угрозу безопасность сразу двух школьниц).

Устанавливаем на детский смартфон функцию геолокации. Везде, где можно, включаем двухфакторную аутентификацию. Закрываем малышне доступ на You-Tube (мультики можно смотреть на носителях и на сервисах с лицензионным контентом)... В общем, обеспечиваем круговую оборону, не боясь прослыть параноиками:

— Все эти действия ничем не отличаются от того, что делали все нормальные родители в докомпьютерную эпоху, — объясняет Евгений Бунимович. — Контролировали, чтобы ребенок не узнал раньше времени то, что знать не положено, не связался с дурной компанией, не начал курить и пить... Конечно, интернет-опасность осознать сложнее, ведь ребенок дома, а не в подворотне, сидит себе тихонько в комнате, бродит по сети... Но по сути ничего не изменилось.

Вернуть невозвратное

Понятно, что в случае с малолетками все эти действия осуществить проще. Мы просто помещаем их в предлагаемые обстоятельства, и дальше, с возрастом, киберопека уже воспринимается абсолютно естественно. С подростками все несколько сложнее:

— Если ребенку 13–14 лет, и мама внезапно понимает, что надо срочно ставить защитные решения, стоит начать не с их установки, а с общения, — считает Мария Наместникова. — Надо объяснить, что включение функции родительского контроля — это не тотальная слежка за каждым шагом, а его безопасность, соблюдение цифровой гигиены. И, конечно, защитные решения должны соответствовать возрасту. Нельзя в 13 лет вырубить интернет и оставить полчаса общения с гаджетами в сутки...

Педагоги, как выяснилось, тоже голосуют за здравый смысл:

— По моим наблюдениям, в семьях, где царит нормальное общение, где вникают в интересы ребенка, проблем в таких вопросах не возникает, — считает Антон Лагутин, преподаватель информатики московской гимназии № 2, победитель конкурса «Учитель года России 2016». — В отличие от семей, где дети либо очень сильно задавлены родителями, либо предоставлены сами себе. Чем выше возраст ребенка, тем более незаметный контроль требуется. Родители должны быть этакими ангелами-хранителями, которые тут подстрахуют, там присмотрят, но не будут скандально отрубать связь с миром.

Потому что дети больше доверяют тем, кто не мучает их нравоучениями, а с пониманием относится ко всем их проблемам.

Ольга Бочкова, клинический психолог и руководитель Академии детской безопасности, считает, что есть ситуации, в которых дети должны следовать решению родителей безоговорочно:

— Я несколько лет работала в Америке, — рассказывает Ольга, — и там родители ставят своим несовершеннолетним детям условие: если ты хочешь сидеть в соцсетях, логин и пароль от аккаунта должен быть нам известен. На всякий экстремальный случай. Потому что если что-то с тобой произойдет, кто будет платить юристу, психологу и медикам? Это одновременно прагматичный и очень доверительный подход: родители не перлюстрируют переписку и не лезут с нравоучениями, а дети знают, что находятся под защитой.

Кстати, о том, что американский подход прекрасно работает и на нашей почве, говорит опыт поискового отряда «Лиза Алерт»: по статистике, ребенка, родители которого знают «ключи» от его аккаунта, находят в разы быстрее.

По данным линии помощи «Дети Онлайн» (единственной в России службы телефонного и онлайн-консультирования по детской кибербезопасности), чаще всего школьники обращаются к ним по вопросам травли в интернете и коммуникационных рисков (отправка фотографий куда не нужно с последующим шантажом). Но очень часто ребенку сложно поднять трубку и обратиться к совершенно чужому человеку, объясняют психологи службы, поэтому задача родителей — вернуть доверительные отношения и быть готовыми выслушать любую детскую проблему без резких оценок. Ведь две головы всегда лучше одной.

— Несколько лет назад у меня была подобная ситуация, — рассказывает Антон Лагутин. — На перемене подошла семиклассница и рассказала, что отправила в соцсети свою «не совсем одетую» фотографию парню, а тот выложил ее в общий доступ. «Антон Александрович, — предложила она, — вы же информатик, взломайте, пожалуйста, его контакт, удалите фотку». Пришлось объяснить, что я не хакер, и показать, как это сделать по-человечески: мы с ней написали обращение в службу техподдержки, та в течение суток все удалила, и больше проблема не возникала. Думаю, если бы у девочки были доверительные отношения с родителями, им не составило бы труда вместе найти этот алгоритм, и помощь чужого не потребовалась.

Ну что ж, пожелаем себе терпения, такта и просвещенности в вопросах кибербезопасности. Судя по тому, с какой скоростью наши дети осваивают пространства Матрицы, все это нам пригодится еще не единожды.

РОДИТЕЛЯМ НА ЗАМЕТКУ

— Благодаря соцсетям количество преступлений против детей на сексуальной почве выросло в 26 раз.

— Каждый год в мире около 100 человек расплачиваются жизнью за сообщение, оставленное в социальной сети.

— Еще в 2011 году 4 из 5 грабителей в Великобритании использовали для подготовки ограбления социальные сети.

— В конце того же года Facebook запатентовал систему слежения за пользователями вне пределов социальной сети.

КСТАТИ

Через 4 года после изобретения интернета им пользовались около 50 миллионов человек. Для сравнения: на создание такой аудитории пользователей телефонов понадобилось 75 лет, радио — 38 лет, телевизоров — 13 лет, а игры Angry Birds — всего 35 дней.

ИСТОКИ

Самый первый компьютерный вирус Creeper обнаружили в компьютерной сети ARPANET, прототипе интернета. Это была экспериментальная самоперемещающаяся программа, написанная в 1971 году Бобом Томасом, сотрудником компании BBN Technologies.

МЕЖДУ ПРОЧИМ

В 15-летнем возрасте Шон Паркер, будущий президент проекта Facebook, посвящал досуг взлому крупнейших компаний США. Во время очередного хакинга его отец разозлился на то, что сын постоянно сидит за компьютером, и отнял у него клавиатуру. В итоге Шон не успел разлогиниться, агенты ФБР узнали его IP-адрес и нагрянули с визитом. От ареста его спас лишь юный возраст.