Столичные заключенные обратились к членам Общественной наблюдательной комиссии Москвы с жалобой на отсутствие возможности посещать тюремные храмы и принимать участие в богослужениях. Представители УФСИН, в свою очередь, обратились в РПЦ с просьбой направить в места лишения свободы священнослужителей на послушание.

«Вечерняя Москва» решила узнать у священников, как они относятся к заключенным, в том числе к особо опасным, о чем с ними общаются и зачем вообще нужны представители Церкви в тюрьмах.

Протодиакон Русской православной церкви Андрей Кураев рассказал о том, что был приятно удивлен, впервые встретившись с заключенными в одной из столичных тюрем.

— Это интеллигентные люди, — говорит богослов. — Они нисколько не напоминают героев знаменитой кинокартины «Джентльмены удачи». Их реакции и вопросы абсолютно не отличались от поведения обычных граждан.

По словам настоятеля храма Георгия Победоносца в Коптево священника Сергия Дикого, как правило, узники просят совета — им не хватает духовного наставника.

— Если бы многие из них вовремя открыли для себя Бога, то можно было бы избежать трагедий, которые с ними произошли, — уверен священник. — Во время службы все меняются, лица наполняются неким благоговением.

По его словам, доступ к божественной литературе и Евангелию есть у каждого заключенного.

— Помню, как после службы один из присутствующих на ней попросил прислать ему полное собрание сочинений Иоанна Златоуста, чем удивил меня, — говорит священник.

И чтобы «холод» ушел из души, уверен он, заключенные должны читать Священное писание и воздерживаться от плотских утех.

— Я запрещал таким своим прихожанам общаться с родными и встречаться с женами, — говорит отец Сергий. — Это расслабляет, начинает играть плоть. Тюрьма — это монастырь поневоле. И если человек сел, значит, он преступник и должен молиться и каяться, а не встречаться с женщинами.

Сложнее всего, признается священник, общаться с серийными убийцами и людьми, совершившими особо тяжкие преступления.

— Такие люди не всегда искренние, — отмечает он. — Многие из них после выхода на свободу возвращаются к преступной жизни. Они будто одержимы, не могут жить без адреналина, им, как говорится, хочется крови.

Но были случаи, продолжает настоятель, когда великие грешники каялись на исповедях во всех грехах и становились законопослушными богобоязненными людьми.

— Вспомните, первым в Царствие небесное попал разбойник, — подчеркивает священник. — А это дает надежду на спасение и искупление. Конечно, очень многих вера изменила: на свободе они заводили семьи, пусть не сразу, но находили работу, строили бизнес, начинали жизнь с чистого листа.

Психологи, в свою очередь, уверены, что церковь не всегда может помочь заключенным исправиться и обрести душевный покой, когда речь идет об особо опасных преступниках. Есть абсолютно неуправляемая категория граждан, отмечают эксперты. В данном случае работа с психотерапевтом эффективнее, чем общение со священнослужителем.

— В этих случаях в дело вступает медицина, вернее, психотерапия, — говорит специалист Московского центра психологической помощи Александр Кичаев. — Это касается и тех, кто патологически предрасположен к убийствам и подвержен всевозможным психосоматическим расстройствам.

Такие граждане должны проходить долгий курс лечения, ведь маньяками и убийцами, как известно, становятся «не за один день», считает Кичаев.