На плече руководителя «Орнитария» Вадима Мишина сидит всеобщий любимчик попугай Флинт, которого ветеринарные врачи вылечили от глубокой депрессии / Фото: Альфия Камилова, «Вечерняя Москва»

Призвание и образ жизни. Так, наверное, можно назвать отношение к делу, которому он служит, Вадима Мишина, руководителя проекта «Орнитарий» в московском парке «Сокольники».

Гулять в парке «Сокольники» приятно в любую погоду — свежий воздух, запах листвы и щебет птиц, который становится все громче. Спешу на птичий гомон и оказываюсь перед вывеской «Орнитарий». В парке уже шесть лет действует ветеринарный центр и приют для реабилитации птиц.

— Это наш большой вольер, площадью 200 метров, там — открытый птичий двор, 50 средних вольеров, восемь теплых домиков, — показывает мне владения руководитель проекта «Орнитарий» Вадим Мишин. — Здесь зона для тренировки пролета хищных птиц, подсобные помещения, кормокухня...

Громкий требовательный крик привлекает мое внимание. Вадим Владимирович улыбается и объясняет: это всеобщий любимчик — попугай Флинт желает общения. Какаду нетерпеливо хватает клювом засов, помогая хозяину открыть дверку клетки, привычно забирается к нему на плечо.

— Флинт попал к нам в ужасном состоянии, — рассказывает Мишин. — У него была депрессия. Хозяйка, которая его очень любила, вышла замуж. Флинт страшно скучал, кричал, не ел, выдирал на себе перья. Вскоре на его теле почти не осталось оперения. Медикаментозная терапия и забота людей вернули его к жизни. Видите, какой красавец, веселый, общительный. Правда, за время болезни забыл, как летать, теперь ходит пешком.

Несмотря на обширные знания, Вадим Владимирович не считает себя профессиональным орнитологом.

— Орнитолог — это биолог, специализирующийся на изучении птиц. А я просто люблю природу. Никогда не думал, что свяжу свою жизнь с пернатыми. В этом парке я в свое время выполнял кое-какие подрядные работы и задумался: как так случилось, что парк называется «Сокольники», а соколов нет? Здесь ведь еще охотились царь Алексей Михайлович, Иван Грозный и даже его отец Иван Третий. Размышлениями своими я и поделился с директором парка Андреем Лапшиным. Он выслушал, согласился и сказал: «Берись, делай!» Я стал продумывать проект, который начинался как реабилитационный центр для хищных птиц. Собрал специалистов, начали строить, оборудовать. Сегодня у нас надежная профессиональная команда, которая готова прийти на помощь каждой птице.

Обитатель «Орнитария» и большой любитель путешествий канюк-курганник Вулкан / Фото: Альфия Камилова, «Вечерняя Москва»

Флинт согласно кивнул головой, словно понял, о чем идет речь.

— Ну, с попугаем-то весело, а как общаться с другими птицами?

— Пернатые, конечно, не будут вилять хвостом, но они, если можно так выразиться, подают нам невербальные сигналы. Например, дети, страдающие аутизмом, после часа общения с птицами чувствуют себя лучше, это факт доказанный.

— Но, согласитесь, наблюдать за собаками и кошками гораздо увлекательнее. Что у птиц может происходить интересного?

— Не скажите, — усмехается мой гид. — Вот, смотрите, сидит уникальный персонаж — канюк-курганник Вулкан. Каждый год в июле он улетает из приюта. Неделю болтается по «Лосиному Острову», парку «Сокольники», наслаждается свободой. Насладится, а куда возвращаться — не помнит. Проголодавшись, старается как можно чаще попадаться на глаза людям, давая понять, что нагулялся. Сядет на ветку и ждет. Мы, зная его привычку, устраиваем информационную акцию, просим всех, кто его увидит, сообщать нам по телефону. Через 7–10 дней мы точно знаем, где Вулкан обитает, и отправляемся за ним. Стоит только встать под дерево, на котором он сидит, вытянуть руку, как Вулкан на нее приземляется, и мы идем «домой».

— Но такое, наверное, редко бывает?

— У нас немало таких возвращенцев! А один из их числа и вовсе шекспировские страсти развел. Знакомьтесь, это канюк обыкновенный, Поганкой зовут. Могла стать известной циркачкой, но имела ужасные манеры. Хищница не гадила там, где живет, а делала это вне гнезда: она выстреливала пометом в зрителей! Спесивую красотку отдали нам в приют. А потом в центр, на реабилитацию, попал самец канюка. Вылечили мы его и выпустили. А он вернулся. Через неделю его опять выпустили — он снова вернулся. И так три раза. В последний раз сел он у вольера Поганки и ждет. Ну, мы ему дверь открыли, он вошел. Закрутился такой роман! Супруга Поганки прозвали Ромео. А вы говорите — птицы...