«Родное, но не твое»: как устроен бизнес суррогатного материнства в России

Несколько месяцев назад в квартире в Одинцовском районе нашли пятерых младенцев в возрасте от шести дней до шести месяцев. Выяснилось, что дети были рождены суррогатными матерями для дальнейшей передачи иностранным семьям.

Новость вызвала полемику в обществе. Является ли суррогатное материнство торговлей детьми? Насколько защищены суррогатная мать и биологические родители? Может ли мать отдать другим людям ребенка, которого девять месяцев носила под сердцем?

«Вечерняя Москва» поговорила с суррогатными матерями и биологическими родителями из России о том, как устроен этот бизнес и с какими случаями приходится сталкиваться мамам «чужих» детей.

ЧТО ПОЧЕМ

Абсолютное большинство женщин, решающих стать суррогатными мамами, идут на такой шаг из финансовых соображений. Кто-то хочет расширить жилплощадь, кто-то — закрыть долги, другим просто нужно кормить собственных детей. Человек буквально сдает свое тело в аренду, терпя все сопутствующие риски — вплоть до угрозы жизни.

Оплачивается непростое ремесло соответствующе. В среднем сурмама может рассчитывать на 1 миллион рублей за ребенка плюс 250 тысяч в случае рождения двойни, плюс 100 тысяч, если ребенок будет рожден путем кесарева сечения. Кроме того, ежемесячно женщина получает 20–35 тысяч на содержание и от 15 до 20 тысяч единовременно на обновление гардероба.

КТО КОГО ОБМАНЫВАЕТ

Сфера суррогатного материнства — настоящий рай для мошенников. Причем удар идет в обе стороны: страдают и суррогатные матери, и биологические родители. Последние попадаются чаще всего, поскольку на такой шаг большинство идет только от большого отчаяния — они готовы поверить каждому, кто предложит помощь.

Найти суррогатную мать можно двумя способами: через клинику, агентство либо самостоятельно найти женщину, готовую оказать такую услугу. Предложения последних в огромном количестве встречаются в тематических группах, и именно там мошенники находят своих жертв.

— Тогда мы только начинали искать свою сурмаму, — рассказывает Ирина Михайлова (имена всех героев материала изменены — прим. «ВМ»). — Не особо разбирались во всех этих схемах. Зашли в одну из групп, а там просто тьма объявлений от девчонок. Причем так по-честному все описывают: рассказывают о состоянии здоровья, выкладывают фотографии своих деток, говорят, что готовы вступить в программу уже сейчас.

Фото: vk.com/surrogate_materinstvo

Сурмаму Ирина с супругом искали, по их мнению, долго — целый день. Супруги изучили объявления претенденток, просмотрели все фотографии, страницы в соцсетях и наконец остановились на одной из девушек:

— Маша предложила поговорить по телефону. Я позвонила, мы пообщались, она сказала, что у нее уже двое деток, в программе еще не была, но уже становилась донором ооцитов (яйцеклеток — прим. «ВМ»), так что со здоровьем все в порядке. По общению она мне очень понравилась, но для начала нужно было убедиться в состоянии ее здоровья на текущий момент и встретиться, чтобы сходить к врачу у нас в городе.

Когда контакт налажен, деньги на анализы и переезды выделяют именно биологические родители — это считается нормальной практикой. Правда, опытные биородители поступают по-умному: билеты покупают самостоятельно, не давая сурмаме денег на руки. То же самое и со сдачей анализов:

— На всякий случай, чтобы не нарваться на мошенницу, мы попросили ее отправить фото с паспортом и лицом. Увы, не помогло: закончилось все предсказуемо. Она нашла какую-то дорогущую клинику у себя в городе, сказала, что только там делают нормальные анализы и работают нормальные врачи. Мы перевели ей сразу девять тысяч. И все, она пропала. На самом деле из-за денег не так обидно: не такие они огромные. Обидно, что она наживается на таких, как мы, уже теряющих последние надежды завести своего малыша.

Кстати, то же фото с паспортом неизвестной Маши Ирина встречала еще несколько раз в разных группах. Размещены кадры были с разных аккаунтов.

Суррогатные мамы тоже нередко становятся жертвами обмана, только более крупного и со стороны клиник. Когда женщина соглашается выносить чужого ребенка, заключая договор не с конкретными людьми, а через организацию, помимо выплат, прописываются еще и многочисленные штрафы. Получить его можно за что угодно: за неправильную еду, за невыход на связь, за опоздание на консультацию.

— Меня штрафовали буквально за каждый чих, — делится Ксения Игорева. — Но это ладно, можно пережить. Самое обидное было, когда из-за тяжелых родов я попала в реанимацию, провела там несколько дней, а меня оштрафовали еще и за это. Недоплатили порядка 100 тысяч.

СТОИТ ЛИ ИГРА СВЕЧ

Светлана Александрова была суррогатной мамой дважды, и оба раза это были совершенно разные истории.

— Мое решение стать суррогатной мамой не было спонтанным, — рассказывает Светлана. — Я работаю в медицинской сфере, у меня трое своих детей, разошлась с супругом, а существовать на что-то нужно, тем более на тот момент я находилась в декрете по уходу за младшим ребенком. К тому же в моем окружении довольно много бездетных пар, так что начала задумываться, читать литературу и в конце концов приняла для себя такое решение.

В агентства женщина не обращалась. Биологических родителей Светлана искала сама через соцсети: общалась с потенциальными мамами и папами, созванивалась, встречалась лично, чтобы понять, подходит ли ей эта семья. В конце концов она познакомилась с Мадиной и Арсеном:

— Они приехали ко мне в город, мы погуляли, познакомились, они пообщались с моими детьми. Мадина оказалась очень приятной девочкой, расположила к себе, так что я смело вступила в программу. С первого цикла зачать не получилось, только с третьей попытки, но биологические родители оказались очень спокойными и понимающими, поддерживали на каждом этапе, так что никакой нервотрепки и страхов не было.

Через полгода после наступления беременности произошло ЧП: у Арсена обнаружили рак. Пара долгое время скрывала это от суррогатной мамы, чтобы не заставлять переживать.

— Очень повезло, что им удалось зачать до этой тяжелой новости. Арсен и Мадина полетели в Израиль, проходили химиотерапию, и на данный момент мужчина быть папой не может. Так что успели очень удачно. Чуть позже случилось еще одно горе: у Мадины умерла мать. Так что ребенок, появившийся таким необычным способом, стал настоящим спасением и утешением для семьи, — добавила Светлана.

Малышка родилась в присутствии биологической мамы. Светлана рассказывала, что Мадина сначала боялась и не хотела присутствовать на родах, но в итоге в самый решающий момент оказывала поддержку лучше любого папы.

— Отдать малышку биологическим родителям было совершенно несложно, — продолжает сурмама. — Изначально было четкое понимание, что ребенок не мой, и теперь, так как мы поддерживаем отношения, я вижу, что малышка — копия мамы и папы. Они похожи и внешне, и по характеру. А к девочке отношусь, как к племяннице. Это родное, но не твое.

Фото: depositphotos.com

Второй опыт суррогатного материнства для Светланы оказался намного более тяжелым:

— До подсадки мы встречались всего пару раз, общались в основном по телефону, так что, видимо, я просто не заметила сложностей в характере биологической мамы. Так как мы проживали в разных городах, по условиям договора я должна была переехать к ним в город на 35-й неделе беременности. Задачи родителей — предоставить врача, который будет отслеживать последние сроки, найти жилплощадь или подселить к себе в частный дом, но с отдельным входом, комнатой и другими удобствами. Они не сделали ничего. Началось с того, что они выбрали очень дорогую клинику для родов, несмотря на то, что была возможность обратиться в обычную государственную. Когда биомама увидела, что чек перевалил за 30 тысяч, начались претензии почему-то ко мне.

С жильем тоже не все оказалось гладко. Сначала Светлану с чемоданами протащили по вариантам съемных квартир. Выбранная жилплощадь оказалась не самой удачной: «тараканы буквально сыпались на голову». После еще нескольких дней одиноких скитаний по съемным квартирам с чемоданами и животом биологические родители согласились пустить женщину в свой частный дом:

— Из дома меня никто не выпускал. Биомама, как, кстати, и Мадина, очень боялась, что кто-то узнает, что ребенок от суррогатной мамы, никому не рассказывала об этом, кроме родной матери, и даже ходила с накладным животом. Потому мое присутствие на их площади было весьма проблематичным — только пару раз биологический отец подгонял машину к дому, и мы ехали в другой городок. У мамы между тем постоянно случались какие-то приступы истерик. Один раз мы сидели и смотрели фильм, и вдруг раздался звонок в дверь. Она вскочила, нацепила накладной живот, но оказалось, что пришла ее мать — принесла сшитые собственными руками вещи для малыша. Биомама начала кричать на нее матом, потом эта истерия перешла и на меня.

Скандалы в семье происходили постоянно. Дошло до того, что Светлана хотела просто запереться в своей комнате и не контактировать ни с кем, чтобы обезопасить себя и ребенка. За три дня до родов она вернулась в город, чтобы быть вблизи роддома. Но биологическая мама не захотела оставлять Светлану одну:

— Она заявила, что собирается жить со мной. Когда я отказалась и ответила, что хотела бы хоть немного побыть одна, закатила истерику, снова начала меня обзывать и заявила, что тогда такой ребенок ей не нужен.

Возможно, именно из-за постоянных стрессов роды были очень тяжелыми. Биомама присутствовала на них вначале, но ушла, когда встал вопрос о кесаревом сечении:

— Потом на меня еще и посыпались претензии из-за того, что я согласилась на эту процедуру. Было много криков, много истерик, много тяжелого. В итоге общение пришлось прервать, и что сейчас с малышом, я не знаю.

С РЕБЕНКОМ НА РУКАХ

Несмотря на то, что с биологическими родителями Светлане откровенно не повезло, встречаются и более тяжелые истории. Суррогатную маму Елену Акунину, например, не просто оставили с чужим ребенком на руках, но и подали на нее в суд.

— Мотивация стать сурмамой у меня была совершенно простая, — рассказывает девушка, — купить квартиру. У меня дети семи и двух лет, жилищные условия нужно улучшать. Биородителей я искала не сама, а через центр акушерства и гинекологии. Все время беременности отношения у нас были нормальными. Мы общались, ежемесячно они оплачивали 35 тысяч, переводили деньги на лекарства. Но как только я родила, все контакты оборвались моментально.

Причина, по которой мама и папа решили, что ребенок им уже не нужен, простая: малышка родилась недоношенной, в 25 недель, с большим риском остаться инвалидом:

— После того как это стало известно, они мне больше не звонили, даже не пытались узнать, как дела у девочки, как она себя чувствует. Только сказали, что у них есть еще эмбрионы, они найдут другую сурмаму и родят себе «нормального» ребенка, а эта пускай доживает, сколько ей осталось. После рождения Вера, естественно, сразу попала в реанимацию. Ей сделали операцию на глазки, но сейчас мы уже идем на улучшение, капельки капаем. Все характеристики недоношенного ребенка постепенно уходят.

Фото: Из личного архива героини

Как правило, сразу после рождения малыша суррогатная мама подписывает отказ. Елена должна была сделать то же самое, но не смогла. Настоящие родители за Верой не приходили, а в случае отказа ее забрали бы в детдом, где заботиться, лечить, реабилитировать было бы некому:

— Я не могу ее бросить, не хочу отдавать в детдом, где она никому не нужна. Сейчас ей уже пять месяцев, спустя четыре я написала биологическим родителям, что собираюсь подавать на алименты и пойти с договором, который мы подписывали, в суд, потому что выплатили они мне только двадцать процентов от общей суммы. Мне не нужно чужого. Но у меня двое детей, денег не хватает — самостоятельно потянуть еще одного ребенка будет очень трудно.

Фото: Из личного архива героини

Ответный иск не заставил себя ждать. Биологические родители Веры заявили, что Елена шантажирует их, вымогает пять миллионов и отказывается отдавать дочь. По мнению женщины, причина здесь в том, что родители малышки оказались крайне обеспеченными и влиятельными людьми — им не нужен ребенок-инвалид, но не нужен и ребенок на алиментах, которого они публично бросили:

— Видимо, они просто не подумали, что я могу забрать Веру себе. Решили, что сдам в детдом и забуду. Если же я подам на алименты, это будет наследник, ребенок, от которого они отказались публично. На самом деле сейчас очень страшно за девочку. Я понимаю, что суд они, скорее всего, выиграют, но она им все равно не нужна, любить ее не будут. Заберут себе, а потом сдадут куда-нибудь и забудут.

ПРАВОВАЯ ЧАСТЬ

История Елены показалась сомнительной юристу, специалисту по суррогатному материнству и ЭКО Константину Свитневу. По его словам, он ни разу не сталкивался со случаями, когда родители отказывались от ребенка. Подобные эпизоды можно буквально пересчитать по пальцам одной руки — «слишком желанны такие дети, чтобы их бросали»:

— Отказаться от ребенка, оставив его в роддоме, — безусловное право суррогатной матери. В случае же, если она записывает его на себя, а родители не оспаривают решение, она действительно может обратиться в суд для взыскания алиментов.

Отказаться от ребенка самостоятельно — тоже право биологических родителей. Правда, в таком случае они все равно будут обязаны выплачивать установленные законом алименты в пользу медорганизации или детдома.

По сложившейся практике, как заметил юрист, при нормальном договоре обмануть суррогатную мать практически невозможно: когда условия нарушаются, она может пойти в суд и взыскать недоплаченную сумму. Основные риски несут как раз биологические родители, и именно они чаще всего становятся жертвами мошенничества:

— Представьте такую ситуацию: женщина вынашивает ребенка и вдруг говорит, что заболел ее любимый племянник. Или проблемы начались у ее дражайшей двоюродной бабушки, и деньги нужны срочно. Если средствами не помогут родители, суррогатная мать грозится уже завтра пойти устраиваться углекопом. Что сделают биородители? Разумеется, сразу заплатят, потому что жизнь и здоровье ребенка им дороже. Или другая ситуация из жизни очень известной в нашей стране пары. Биологическая мама была уже в возрасте, с сопутствующими заболеваниями, без возможности получить другие эмбрионы. Беременность наступила, у ребенка прослеживалось сердцебиение, появились первые фото малыша, но тут сурмама заявляет, что у нее появились какие-то нефтяники из Сургута, пообещавшие ей не полтора миллиона, как эта пара, а трехкомнатную квартиру в Москве, которая ей, конечно, нужнее. И теперь она собирается сделать аборт и пойти на программу к тем нефтяникам, а деньги, уже потраченные, эта же пара из Сургута и компенсирует.

Супруги попали в безвыходную ситуацию. Конечно, они могли не идти на поводу у мошенницы, но это был их последний шанс получить своего, генетически родного ребенка. Пара продала часть своего имущества и купила суррогатной матери вожделенную квартиру.

Самый же классический прием обмана — отказ переписывать ребенка на биологических родителей. Существует много примеров, когда женщины требовали большие суммы за свои услуги уже после рождения малыша. Конечно, родители могут пойти в суд и, вероятнее всего, выиграют дело, но это лишние нервы и время, тратить которые многие не готовы.

Читайте также: Эксперты поспорили о связи суррогатного материнства с криминалом