Опасная профессия без права на ошибку

Говорят, сапер ошибается только однажды. В Международном противоминном центре Вооруженных сил Российской Федерации считают, что эта работа вообще не предполагает оплошностей. Корреспондент «Вечерней Москвы» на своем опыте узнала, насколько эта профессия опасна и трудна.

Осваивать профессию сапера отправляюсь в Нахабино. Здесь находится Международный противоминный центр — гордость инженерных войск. Его отряд разминирования выполнял задачи не только в России, но и в Лаосе, в Сирии и других странах.

— Главное в нашей работе — бдительность, усидчивость, — считает заместитель командира отряда разминирования Богдан Миронов. — Важно отдавать себе отчет в своих действиях и иметь страх за жизнь товарища и свою. А еще постоянно совершенствовать навыки, ведь военная промышленность очень быстро развивается.

Все действия саперы оттачивают до автоматизма, переходя от теории к практике на учебном полигоне. Ефрейтор Роман Меньшинин раскладывает передо мной противоосколочный защитный костюм сапера. Экипировки с таким количеством деталей мне видеть еще не доводилось! И весит он, по словам военных, 25 килограммов… Занимает облачение около десяти минут.

— Уже ощущаете, что жизнь другими красками заиграла? — улыбается ефрейтор.

Да! А ведь в костюме надо еще и выполнять боевые задачи.

Знакомство с ИМП — переносным индукционным миноискателем — оказывается менее драматичным. Сначала даже кажется, что обращаться с ним довольно просто. Попрактиковавшись на газоне под руководством Романа Меньшинина, иду с заместителем командира отряда на учебную полосу. После дождя почву размыло. Зато появился естественный камуфляж для моих розовых кроссовок, выбивающихся из образа.

Цель гуманитарного разминирования, как объясняет Миронов, — найти и обезвредить взрывоопасные предметы на территории, где раньше были военные действия.

— Даже если боеприпасы, упав в землю, не отработали штатно, опасность они представляют. Есть несколько факторов, влияющих на приведение их в боевую готовность, и они могут сработать не сразу, — говорит офицер. — Идеальный результат разминирования — полное отсутствие сигналов металлоискателя, ничего в земле не должно остаться.

Полоса, в начале которой мы стоим, около метра шириной. Глубина поиска — 30 сантиметров. Интересно, что здесь зарыто...

— Пока ничего, — улыбается Богдан Миронов.

Он отходит подальше, закапывает в землю металлический предмет. Похоже, нож.

Пора включать миноискатель. Поднимаем приборы для калибровки. Средство поиска издает протяжный сигнал и умолкает. Готово к работе! По указанию заместителя командира вожу прибором из стороны в сторону, заходя примерно на 10 сантиметров за каждую из ограничительных линий.

— Раз, два. Сделайте шаг, теперь остановитесь, — инструктирует Богдан Миронов. — На наличие в земле металла прибор должен отреагировать звуком. Тогда нужно обозначить место красным флажком — на десять сантиметров позади предполагаемого взрывоопасного предмета. После этого — встать на колено, прибор положить, развернув его поисковой рамкой назад. И от флажка начинаем откапывать боеприпас.

Миноискатель издает писк. Кажется, я знаю, где зарыт предмет. Перепроверив себя, втыкаю флажок, достаю лопатку, закрепленную на штанине ремнями.

— Куда? Неправильно, забыли про отступ, — поправляет офицер. — Нужно аккуратно снимать грунт слой за слоем, «выходить» на боеприпас постепенно, набирая глубину. Пока не станет понятно, взрывоопасный это предмет или, скажем, консервная банка.

Пытаюсь выполнить указания. Саперу нужно быть очень терпеливым! Так и тянет копать более привычным образом, втыкая лопатку в почву.

— Средство поиска на землю не ставим, там может быть противопехотная мина. А поисковым элементом назад разворачиваем. Одной рукой придерживайте лопатку, чтобы она шла под правильным углом. Грунт откидывается на проверенную территорию. Туда ни в коем случае! — останавливает меня военный.

Трудное дело! В реальных условиях, наверное, я бы уже давно подорвалась на мине.

— Правду говорят, что сапер ошибается только раз? — не могу удержаться от вопроса.

— Если только при выборе профессии, — смеется офицер. — Вообще наша деятельность не подразумевает ошибок. Действия монотонные, поэтому нужно четко разделять время для отдыха и для работы, чтобы не терять концентрацию.

Начинаю понимать выражение «тихой сапой» (подкоп, траншея. — «ВМ»).

— Знаете, какой самый неприятный звук для сапера? Скрежет лопаты о боеприпас, когда производишь откопку! — замечает Миронов.

Кажется, сейчас я произвожу именно такой скрежет.

— А предмет точно там? — уточняю, так как все никак не могу на него наткнуться.

Офицер извлекает нож из земли. Эх! Хотелось все же самой добраться до цели.

— Сапер бы из меня не получился, да? — спрашиваю я.

— Почему же, все зависит от стремления, — отвечает военнослужащий. — Но пока оценка: «Старалась!».

Наконец можно снять костюм. Ощущение, будто выбралась из скафандра после космического перелета. Теперь можно рассмотреть уникальное оборудование саперов, например, робототехнический комплекс «Уран-6». А еще специалистам помогают служебные собаки. Как и люди, они стойко переносят тяготы военной службы и обретают здесь настоящих друзей.

ДОЛЖЕН УМЕТЬ

Каждый сапер должен уметь разминировать территории во время и после военных действий, обезвреживать самодельные взрывные устройства, случайно найденные взрывоопасные предметы, знать устройство фортификационных сооружений. Специалист обязан знать особенности разных боеприпасов, порядок проведения разминирования и подрывных работ. Важно уметь обращаться с оборудованием и техникой, стоящей на вооружении подразделения. Кроме того, нужна отличная физическая и психологическая подготовка.

Читайте также: Боевой дрон впервые атаковал людей в автономном режиме