Директор центра «Соколенок»: Наш главный план — чтобы как можно больше детей обрели семьи

Центр содействия семейному воспитанию «Соколенок» известен далеко за пределами столицы. 21 год назад он создавался как первый в Москве и области специализированный дом ребенка для малышей, рожденных от ВИЧ-инфицированных матерей. Здесь накоплен уникальный опыт работы с такими воспитанниками, поиска им новых семей и поддержки приемных родителей. Сейчас, конечно, многое изменилось. Здесь живут не только так называемые дети-«плюсики» (ВИЧ-положительные), но и ребята без такого диагноза. О том, как создавался «Соколенок» и как своей работой его специалисты смогли изменить отношение потенциальных замещающих родителей к приему в семью «плюсиков», мы поговорили с директором центра Виктором Крейдичем.

— Вы по образованию врач. Как вы выбрали для себя эту профессию?

— Я рос в семье медиков. Мои родители — педиатры, поэтому видел себя только в этой профессии. После окончания школы поступил в РНИМУ имени Н. И. Пирогова, был педиатром в детской поликлинике, через какое-то время дорос до заместителя главного врача. В 2000 году мне предложили возглавить открывавшийся тогда специализированный дом ребенка для детей, рожденных от ВИЧ-инфицированных матерей. После перехода домов ребенка в ведение системы социальной защиты он реорганизован в центр содействия семейному воспитанию «Соколенок».

— Специфика работы с детьми, лишившимися родителей, все-таки отличается от работы в детской поликлинике. Не страшно ли было решиться на такой поворот в карьере?

— Если мои родители — педиатры, то бабушки и дедушки — педагоги. Наверное, это тоже наследственность. Страшно — не страшно, а делать нужно. В то время таких детей было достаточно много, и возникла необходимость создания для них специализированного дома ребенка, чтобы они находились в одном месте с благоприятной экологической обстановкой и недалеко от «СПИД. Центра». Был выбран парк «Сокольники». В этом здании в советское время находился детский санаторий. Впрочем, и дом ребенка здесь тоже раньше был: после Великой Отечественной войны тут воспитывались малыши с хроническими гастроэнтерологическими болезнями, в основном перенесшие дизентерию. Тогда эта проблема была актуальна.

Когда был открыт наш центр, многие из сотрудников санатория не решились продолжать в нем работу. В начале 2000-х слово «ВИЧ» вызывало страх у многих. Лично я был девятым или десятым кандидатом, которому предложили занять место главного врача дома ребенка. До меня никто не решался. Я посчитал, что будет интересно.

— Тревога не была оправдана?

— ВИЧ относится к хроническим заболеваниям. Существуют методы лечения, которые не дают вирусу разрушать организм. Если человек благодаря терапии поддерживает низкую вирусную нагрузку, то его иммунная система справляется, он живет полноценной жизнью. Может заниматься практически любыми видами деятельности, кроме донорства. Спорт, политика, искусство — ограничений нет. Есть несколько случаев, когда удалось полностью вылечить человека от ВИЧ с помощью пересадки костного мозга доноров, которые невосприимчивы к вирусу. Бывает вот такое редкое специфическое изменение в генах.

Постоянно расширяется выбор препаратов. Может быть, когда-нибудь эта болезнь из разряда неизлечимой перейдет в трудноизлечимую.

Кроме медицинского аспекта важен еще и социальный. Статус ВИЧ-инфицированного в массовом сознании до сих пор связан с людьми, ведущими не одобряемый обществом образ жизни. Поэтому многие, когда узнают о диагнозе, замыкаются в себе, не решаются рассказать о нем кому-либо.

— Как все начиналось в центре «Соколенок»?

— Первые два–три месяца мы переоборудовали здание. Оно ведь даже отапливалось тогда углем. Потом поступили первые 20 малышей. В 90-е дети с ВИЧ-инфекцией и рожденные от инфицированных матерей долго содержались в больницах. Никто еще не знал, как с ними работать. Большинству из наших первых воспитанников было около трех лет. Некоторые даже не умели держать ложку и вилку, не знали, что такое прогулка. Больница — это не место для постоянного проживания детей, там нет возможностей заниматься их развитием!

— Каким центр стал сейчас?

— У нас живут 25 мальчиков и девочек, большинство — совсем малыши. Самому старшему нашему воспитаннику чуть больше трех лет, самой младшей — скоро три месяца. Теперь среди них не только так называемые плюсики, но и дети без ВИЧ-статуса. В центре многое делается для их развития. Помимо основных развивающих программ, мы работаем еще и по программам дополнительного образования. Любим малышами творческий кружок «В гостях у сказки». Им показывают разные виды театров: театр теней, пальчиковый, руковичный и так далее. Есть кружок «Студия Арт» — там ребята занимаются по программе правополушарного развития, ответственного за творческое мышление. В кружке «Разноцветный мир» осваивают первые навыки изобразительного искусства: аппликация, разные техники рисования. В «Фитболе» занимаются двигательной релаксацией. Совсем крохи, до полутора лет, рисуют пальчиками и ладошками в кружке «Мир красок». В основной образовательной программе применяем элементы монтессори-терапии.

С детьми работают воспитатели, дефектолог, логопеды, музыкальный руководитель, педагог-психолог, специалисты по массажу, ЛФК, врачи-педиатры.

Но центр содействия семейному воспитанию — это место временного пребывания детей. Основная наша задача — помочь ребенку вернуться к родным или, когда это невозможно, найти для него приемную семью. У нас бывают случаи, когда появляется папа, официально не вписанный в свидетельство о рождении, устанавливает отцовство и забирает малыша домой.

— Насколько сложно найти приемных родителей для ребенка-«плюсика»?

— Первого ребенка в приемную семью мы передали в 2003 году. Когда я начал свою работу здесь, мне сразу стало очень обидно, что наших детей боятся брать в семьи. Когда мы открылись, у нас было 20 воспитанников, очень быстро их стало 60… Причем не все ребята были с ВИЧ, многие просто родились от ВИЧ-инфицированных матерей. А сразу нельзя сказать, заразился ли ребенком, так как у него еще какое-то время сохраняются материнские антитела. У некоторых малышей в 1,5 года диагноз снимается, раньше это было в 3 года.

Тогда я начал заниматься просветительской работой: объяснять людям, что такое ВИЧ-инфекция, что с ней можно жить полноценной жизнью и что воспитание приемного ребенка с ВИЧ — это не фантастика. Я читал лекции в школах приемных родителей. Своей ШПР у нас тогда еще не было — я приходил в разные школы города. Детей постепенно начали принимать в семьи. Потом вокруг нашего центра сформировалось сообщество приемных родителей наших маленьких «выпускников», появился сайт, где рассказывалось о том, что воспитывать ребенка с ВИЧ нестрашно. При участии приемных родителей был создан благотворительный фонд «Дети+», деятельность которого охватывает территорию всей нашей страны. Будущие приемные родители стали приезжать к нам даже из других регионов. Постепенно мы стали отдавать в семьи детей больше, чем принимаем за год. За все время максимальная наполненность центра — 62 ребенка. Сегодня воспитанников у нас всего лишь 25. За все время к нам поступило 708 детей, 581 малыша передали в семью (51 процентов — под опеку, 38 процентов — на усыновление, 11 процентов вернули в кровные семьи). Из 131 ВИЧ-инфицированного воспитанника 101 нашел семью. С 2014 года в семью передано 96,4 процента поступивших к нам ребят. 95 процентов «плюсиков» обрели семьи. Самый главный наш план на будущее — как можно больше детей устроить в семью.

— Как вы помогаете таким семьям?

— Своя школа приемных родителей вместе со службой сопровождения приемных семей у нас появилась в 2015 году — после перехода в ведение системы социальной защиты. В программе подготовки будущих приемных родителей мы не делаем акцент на детях-«плюсиках». Немного больше говорим о ней в рамках медицинского блока подготовки.

Я считаю, что сопровождение семей — это очень важно: передавая ребенка в семью, мы можем отслеживать его дальнейшую судьбу, поддерживать его родителей. Один из основных вопросов, который встает перед семьей, — как и когда рассказать ребенку о его болезни. Как помочь ему сформировать адекватное отношение к ней и к терапии, ведь, если ее прервать, может сформироваться резистентность, а препаратов не так уж и много. Мы работаем с семьями, воспитывающими детей-«плюсиков» со всей Москвы. Кроме этого, у нас на сопровождении состоят семьи с приемными детьми без нашего «профильного» диагноза, выбравшие «Соколенок» по территориальному признаку. Сейчас мы сопровождаем около 40 семей. Вообще я очень рад, что работаю здесь, потому что вижу очень много хороших людей. Приемные родители, которые приходят к нам, — очень добрые люди. Кто-то забирает одного ребенка, а через какое-то время возвращается за вторым и третьим. Мы со всеми стараемся поддерживать связь, даже с теми, кто не состоит у нас на сопровождении. Совместно с фондом «Дети+» осенью в день рождения центра проводим праздник «Вечер встречи выпускников». Нашим самым старшим «выпускникам» сейчас уже 21–22 года. Многие окончили колледжи, кто-то оканчивает вузы. Они живут полноценной жизнью, несмотря на диагноз, у них было счастливое детство с любящими родителями. Дети-«плюсики» — такие же дети, как и все остальные, и, кроме терапии против вируса, им жизненно необходима любовь близких.

Читайте также: Московским школьникам помогут выбрать профессию