Выйти из сумрака: как менялось уличное освещение Москвы

Уличное освещение Москвы имеет вполне конкретную дату рождения. 8 декабря 1730 года Анна Иоанновна подписала указ о его обустройстве в городе. До этого редкие ночные прохожие освещали себе путь собственными фонарями, но кромешной темени на улицах все равно не было — москвичей обязывали выставлять в окна зажженные свечи. О том, как меняются огни большого города благодаря веянию времени, наш сегодняшний рассказ.

Коммунальщики все еще продолжают украшать Москву к новогодним праздникам. В общей сложности к середине декабря, когда завершится декорирование, в городе появится более 4000 световых конструкций.

В целом путь до современных светодиодов (2010 год) был пройден за 280 лет, и сегодня на некоторых столичных улицах ночью света даже больше, чем некоторым хотелось бы, — Москва входит в пятерку самых засвеченных городов мира: вечером тут загорается почти миллион ламп. Но не праздником единым жив городской свет.

Высоко сижу, далеко гляжу

Миллион этот за последние годы сильно поумнел. Несколько лет назад в Москве был составлен специальный график автоматического включения городского освещения, подсветки зданий и красочной иллюминации — подробное расписание, когда, что и насколько интенсивно включать, на каждый из 365 дней года.

— Современные системы управления городским светом действительно сильно поумнели, — рассказывает Егор Шутов, руководитель инновационных проектов крупного российского холдинга. — За счет оцифровки опор, оцифровки дорог можно получать «световую карту» города, на которой хорошо видно, что происходит в данный момент времени с каждым уличным фонарем. А главное, можно из всей этой совокупности светильников «собирать» отдельные группы управления. Допустим, на набережных, где нет жестких требований к освещенности, а ночью — прохожих, разумно приглушать свет процентов на 30. Что, естественно, в рамках всего города оборачивается серьезной экономией электроэнергии — до 40 процентов и больше.

И это не говоря об экономии человеческой:

— Раньше ремонтные бригады делали специальные объезды раз в три дня или узнавали о проблеме из жалоб жителей, тратя по нескольку дней на выяснение и устранение. Сейчас же информация приходит мгновенно на центральный пункт, — продолжает Шутов. — А в случае, когда к опоре светильника подключены гироскоп и акселерометр, мы так же сразу видим, если вдруг она повредилась или ее повернуло ветром. Да и более надежными стали эти системы. Не так давно мы заменяли уличное освещение в Омске, так за два с лишним года там вышло из строя всего четыре светильника, да и те не сами по себе, а что-то в проводе коротнуло. То есть высвобождается время, высвобождается ресурс, растут эффективность и экономия, но главное, улучшается жизнь горожан.

Ностальгия по лампочке

Несмотря на то что освещение улиц с помощью светодиодов стало сейчас эталонным для всего мира, находятся технологии, позволяющие улучшить даже этот самый эталон.

— При освещении улиц и дорог всегда учитывают КПД светильников, ведь мы хотим лучший результат за меньшие деньги, — рассказывает Сакен Юсупов, представитель компании-производителя электрооборудования. — Еще важна равномерность — никто не любит идти или ехать по дороге, на которой чередуются светлые и темные пятна. Не должно быть и слепя-__ щего воздействия от уличных светильников, особенно на трассе. И сейчас все больше обращают внимание на световое загрязнение. Зарево над городами — штука известная и вредная, причем не только для обитающих в нем птиц и насекомых, но и для бюджета, ведь мы очень много энергии тратим, получается, в никуда.

Сейчас для того, чтобы решить все эти проблемы и грамотно распределить свет лишь по нужным местам, во всем мире стали применять специализированную оптику — особые прозрачные линзы, КПД которых доходит до 94 процентов. Конфигурации самые разные — буквально под каждую задачу. Сам по себе голый светодиод формирует вокруг себя шар света, но с помощью надетой на него линзы можно распределять свет так, как нам нужно. Например, не фокусировать в одной точке, а «размазать» в большое пятно, которое меньше бьет по глазам водителям и пешеходам, но яркости при этом не теряет.

По словам Юсупова, такие игры с городским освещением (да и не только с городским — в пригороде или в каком-нибудь СНТ тоже по темноте люди бродят) несут не только пользу и приятность глазу, но и существенную экономию:

— Вообще, есть два подхода к освещению городских улиц. Первый — это взять стандартный светильник с более-менее приличной световой отдачей и спроектировать на нем освещение, попав в ГОСТы. У нас для того, чтобы осветить улицу, потребуются, скажем, фонари в 41 000 люмен. А можно на той же улице поУличное играть с оптикой, осветить ее 31 000 люменами при тех же ГОСТах и сэкономить процентов 30 электроэнергии, что в масштабах города достаточно большие деньги. Кстати, в месте, где городская дорога переходит в загородную, меняются и требования к освещенности, слепящему воздействию и т.д. — здесь игры с линзами тоже очень неплохо себя показывают.

Получается, что даже если где-то светодиодные фонари встали не очень удачно — плохо освещают, например, пешеходный переход и подходящих к нему с обочины людей, или предъявляют водителю дефект дороги в самый последний момент, или неравномерно освещают парковку, бьют на стадионе в глаза зрителей светом и т.д., — совсем не обязательно демонтировать фонарь, менять угол его наклона или плясать с бубном вокруг опоры. Иногда бывает достаточно надеть на него правильную линзу.

— Часто освещают парковые дорожки шарообразными плафонами, — приводит еще один пример Юсупов. — И тоже хотят, чтобы они были энергоэффективными. Но в обычных фонарях светодиоды светят в переднюю полуплоскость — на 180 градусов. Так вот, для того, чтобы засветить плафон целиком и полностью, нужно либо придумать какое-то очень сложное техническое решение, либо же применить специализированную оптику, дающую эффект, как от лампочки накаливания. Оцените комизм ситуации. Мы потратили два десятка лет больших технологических усилий, чтобы уйти от этой лампочки и прийти к светодиодам, а теперь вынуждены придумывать что-то, чтобы воссоздать ее эффект.

Иди на свет

Светодиодный бум, захлестнувший города, очень быстро превратил освещение из вещи преимущественно утилитарной, во что-то более глобальное и концептуальное — то, от чего зависит формирование общего образа города, его атмосферы и настроения.

— Многие поняли, что светодизайн может являться триггером развития города и привлечения в него инвестиций, — считает Сергей Сизый, член международного союза светодизайнеров. — В 2017 году вместе с КБ «Стрелка» мы разработали световую концепцию для Палеха.

Формально это даже не город, а поселок городского типа, в котором есть один сквер, который и является его центром. Жизни там особой не было. Но грамотное освещение этого сквера привлекло к нему внимание. Стало приезжать больше туристов, пошли инвестиции. Поэтому, на мой взгляд, разумно не скупиться на освещение. Потому что это заметно и привлекает внимание.

Фото: Пелагия Замятина / Вечерняя Москва

Но есть очень важный момент. Эту работу нужно начинать с проработки единой идеи освещения города. К сожалению, много проектов горсвета, которые делаются в стране, делаются не системно. Энергосервисные контракты этого просто не подразумевают. Хотя такие проекты, как «Моя улица» в Москве или «Комфортная городская среда», предполагают эффективные локальные решения.

Сергей Сизый считает, что города подошли к созданию единых световых мастер-планов — аналогов генпланов для архитекторов.

После успеха с Палехом сразу четыре города Ивановской области тоже захотели изысканно подсветиться. И к каждому светодизайнеры нашли свой подход.

— Вот взять Кинешму и Юрьевец, — продолжает Сизый. — Два города на Волге, очень похожи по истории, по облику, по расположению. Но в Юрьевце мы решили осветить центр теплым, а все, что построено в советское время, — нейтральным белым светом. Отдельно выделили Горьковское водохранилище, потому что с ним многое тут связано. В Кинешме мы сделали упор на центр, создали такой ночной турмаршрут, который повел туристов, причаливающих к пристани, с помощью света по городу, и они интуитивно понимают, куда идти. Все это дополнялось идеями освещения ключевых объектов и попытками спрятать в темноту то, что непривлекательно.

Совершенно уникальной — не только для России, но и для мира — была концепция города Полярные Зори. По сути мы использовали там несколько сценариев биодинамического освещения — света, влияющего на биоритмы. Понятно, что мы не сделаем день посреди полярной ночи, но атмосферу околодневную мы имитируем — повышаем освещенность, меняем световую температуру на холодную, создаем эффект восхода и заката, чтобы у людей было ощущение, что они живут в нормальных климатических условиях, а не на Крайнем Севере. К сожалению, город по финансовым соображениям от идеи сейчас отказывается.

И все же мы не теряем надежды, что где-нибудь в России она воплотится. Ну а если не в России, так в Норвегии или Канаде — точно.

Светодизайн города всегда должен нести какую-то идею, считает Сизый:

— Главное не просто сделать какое-то утилитарное заливающее освещение, а создать некую душевную историю. И чтобы все это имело композиционную целостность.

Возможно, именно эта целостность и понравилась гостям ЧМ-18, по случаю которого было обновлено освещение многих улиц Москвы.

Тогда особенно много восторгов, помнится, было по поводу Никольской и Камергерского переулка, ночной антураж которых стал своеобразной визитной карточкой города. Однако дотягивать до идеала стоит еще многие улицы, считает урбанист Андрей Никищихин:

— Во время прогулки по Москве можно встретить как изящные световые решения вроде освещения Овчинниковской набережной или зданий вокзалов, так и откровенно вырвиглазные.

Фото: Вечерняя Москва

В этот ряд я бы поставил цветовую какофонию Бульварного кольца с примитивной сменой цветов, как в китайской елочной гирлянде; скандальную историю с освещением Воробьевых гор; кричащую цыганщину развлекательного центра «Депо» на Лесной (просто а-ля ЛасВегас 1990-х) и бесконечные искусственные елки, которые сейчас ставят по всему городу. Со светодизайном периферии Москвы вообще по большей части беда — его там просто нет. Потому что гирлянда-обмотка на дереве и та же гирлянда в виде снеговиков — это что угодно, но только не он. Все-таки решающий голос в том, как будет выглядеть та или иная улица или район, должен быть за художниками и архитекторами, но никак не за чиновниками, застройщиками или вообще поставщиками осветительных приборов.

С тем, что стоит брать на вооружение лишь лучшие мировые тренды, согласен и Алексей Ретеюм, директор Ботанического сада МГУ имени М. В. Ломоносова «Аптекарский огород» и председатель правления Ассоциации по развитию городских парков и общественных пространств России. Перечисленные им примеры легко находятся в интернете и по большей части действительно завораживают:

— Мне очень нравится ночное оформление канадского The Butchart Gardens и «Сада утреннего спокойствия» в Южной Корее. Многие специалисты по эстетике наверняка скажут, что это перебор, а вовсе не бездна вкуса, но там создана настолько жизнерадостная и волшебная атмосфера, что возникает ощущение, что ты попал в сказку. А сказки иногда действительно хочется. Интересно сделан парк Rose Valley в Молдавии, где каждое дерево, в зависимости от вида и формы, подсвечено каким-то своим цветом. Индивидуальное световое решение каждому дереву придумали и в Парке герцогов Мальборо в Бленхейме. Это действует завораживающе, особенно в сезон с октября по март, когда так не хватает цвета и живой зелени.

Грандиозные световые шоу устраивает сейчас ботанический сад Эдинбурга, продавая на них отдельные билеты. Многие ставят у себя световые скульптуры, которые делают не с помощью обмотки, а просто проецируя свет на фигурные кустарники или на кроны деревьев. Очень много невероятно эффектных приемов сейчас у японцев, которые иногда простирают свои инсталляции на километры — вот есть лес или роща, и, насколько хватает глаз, они ночью подсвечены крайне интересным образом. Они даже умудряются подсвечивать линии рек, как в саду Nobana no Sato, где свет пущен не только по берегу, но и по глади воды…

В случае с Аптекарским огородом об интересной подсветке пока только мечтается:

— Конечно, у нас есть архитектурная подсветка входа и исторического фасада субтропической оранжереи. Неожиданный уют придают вечернему саду огни ресторанчиков у главного входа. У каждого из них своя концепция освещения, но в результате из глубины аллей это разнообразие огней воспринимается очень симпатично. Но вот какой-то единой идеи, концепции освещения у нас, увы, пока нет.

Проблема еще и в том, что мы старались не использовать современные материалы. И нужно найти какойто очень деликатный подход к свету, чтобы сад не захлебнулся в потоках китча и не потерял своей индивидуальности, и чтобы не было намека на какую-то эпоху, потому что здесь мы пытаемся соблюдать принцип безвременности.

Мы абсолютно открыты к диалогу и примем с благодарностью любые идеи от профессионалов и энтузиастов. Кстати, у нас в штате работают физиологи растений, и они заранее заверяют москвичей, что никакого вреда такая подсветка растениям не несет.

ТОЛЬКО ЦИФРЫ

80 процентов светильников в архитектурном и ландшафтном освещении Москвы — уже светодиодные.

Они могут работать около 50 тысяч часов (12 лет) непрерывно. В новых поездах метро утром «подают» цветовую температуру около 4000–5000 К (холодный белый свет, который бодрит), а вечером — 3000 (теплый, расслабляющий). 0,2 лк — количество света на единицу площади в лунную ночь, 50–100 тысяч лк — в солнечный день, 30 лк — уровень естественного освещения, при котором включают уличное.

КАК У НИХ

• Нью-Йорк. Как только была изобретена система электроснабжения, технологию стали использовать для подсвечивания зданий — в основном в фешенебельной части Манхэттена, где уже в 1920-х годах это делали с небоскребами, рекламными плакатами и памятниками.
• Мюнхен. Домашний стадион футбольного клуба «Бавария Мюнхен» AllianzArena — первое крупнейшее в Европе спортивное сооружение, способное воспроизводить динамические световые сценарии по всей площади фасада (26 тысяч кв. м). Когда нет матчей, на LEDфасаде показывают «картины» в фирменных цветах клуба.
• Дананг (Вьетнам). Здешний Мост Дракона освещен 2500 светодиодными приборами. Его опоры создают ощущение движущегося дракона, который ночью сияет всеми цветами радуги.
• Луисвилль. Мост «Большой четверки», построенный в 1895 году, может воспроизводить 16 миллионов цветов и бесконечное множество световых сценариев.