Приметы и советы Народный календарь. Почему нельзя ругаться на Златоуста, 26 ноября Народный календарь. Как сделать мужа нежным 25 ноября Народный календарь. Почему лучше остаться дома на Федора Мороза, 24 ноября Народный календарь. Как узнать судьбу ребенка в день Родиона Ледолома, 23 ноября Народный календарь. Как остаться счастливым 22 ноября
Белградский вальс. Столицы России и Сербии учатся решать городские проблемы сообща
Последние дни мая оказались для Сербии трудными: в Косове и Метохии вновь неспокойно, «полиция» сепаратистов провела ряд арестов на севере края, населенного преимущественно сербами. Россия осудила провокацию, потребовав расследования обстоятельств произошедшего и наказания виновников. Но напряжение не спало. И от этого горько: побывав в Сербии буквально накануне этих событий, мы убедились: тут мечтают только о мире и нормальной, спокойной жизни.
Официальный визит — это что-то очень протокольное. Так, по крайней мере, кажется. Но в этот раз нам, журналистам «Вечерней Москвы», повезло. Визит делегации Центрального округа Москвы во главе с префектом ЦАО Владимиром Говердовским в столицу Республики Сербии Белград был, конечно, деловым и очень насыщенным встречами, но все же назвать его протокольным не повернется язык — столько тепла и взаимной приязни в нем было.
Вырвать из плотного рабочего графика три дня префекту было нелегко. Но префектура ЦАО действительно дружит и плотно сотрудничает со своим коллегой и, по сути, побратимом — муниципалитетом округа Савски-Венац Белграда. Два центральных округа двух столиц сильно отличаются друг от друга, но и похожи во многом. А уж что касается проблем, то они у всех больших городов схожи. Значит, схожими могут быть и варианты их решений.
Навстречу друг другу
… Уже совсем летний, зеленый, пахнущий медовой липой Белград залит утренним солнцем. Аэропорт имени Николы Теслы, до свидания, самолет, чашка крепкого сербского кофе во время ожидания багажа, гостиница — и вперед, на встречу. Неширокие улочки мелькают за окном, и вдруг все останавливается.
— Пробка, — лаконично и спокойно бросает наша сопровождающая, красавица Саня Эминовски.
Сербский язык вообще очень похож на русский, только кажется, что в нем вдвое больше согласных. К третьему дню, кстати, московская делегация довольно бодро начала осваивать его азы, радостно повторяя по поводу и без «добр дан» и «хвала» с ударением на первом слоге — то есть «спасибо».
В пробке равны все. Где-то впереди теряет скорость машина, в которой едут представители префектуры, за ними замирает наш уютный фиатик. Машина справа находится в такой опасной близости к борту фиата, что мы тихонько охаем. А сербы спокойны. Как спокойна и дама справа: она поглаживает лохматую собачку, что сидит у нее на коленях, и ожидает, когда пробка рассосется. Увидев «просвет», дама дергает машину и чуть не целует наш бок. Вопреки ожиданиям, ей никто не кричит, что она «чертова блондинка»: белградские улочки в разы уже московских, тут другие законы и другие реакции. Через минуту машины начинают двигаться, и мы приезжаем в «точку А» — красивое здание «општины» Савски-Венац.
В программе префекта — каскад встреч, в том числе с заместителем мэра Белграда Гораном Весичем и председателем городской думы Николой Никодиевичем, а также чрезвычайным и полномочным послом РФ в Республике Сербия Александром Чепуриным и, конечно, с префектом «општины» Савски-Венац Белграда Иреной Вуйович.
Сербы нас любят. Это чувствуется сразу, с первой встречи в фойе општины: улыбки — не натянутые, рукопожатия — крепкие. Но за столом беседа резко переходит в деловую плоскость. Ирена Вуйович спешит поделиться как «головной болью», так и позитивом. Точки пересечения повсюду: это проблемы благоустройства и культуры, ЖКХ, транспорта, безопасности, инфраструктуры… Зашла, естественно, речь и об амбициозном проекте сербской столицы — «Белграде на воде», особой территории города, где кроме современного жилья, квартир и апартаментов, ресторанов и всего прочего, появится также башня Кула, которая, судя по всему, будет претендовать на звание символа Белграда. Впрочем, до этого еще лет пять, а пока белградские коллеги решают массу связанных с этим проблем — строительство-то в городе развязано мощнейшее. Кому-то, может, этого и не понять, но не Владимиру Говердовскому точно. Уж в ЦАО-то знают, что такое мощные проекты и связанные с этим неудобства, и недовольство ими — все это для него, увы, не новость. Но зато потом, когда все сделано, пережитые неудобства быстро забываются. Как и прежняя некрасивость.
— У нас планируется серьезная реконструкция улиц, — рассказывает энергичная Ирена, — и мы понимаем, что это понравится далеко не всем. Но мы уже сталкивались с тем, что те, кто еще вчера были недовольны планами, сегодня уже признают их плюсы…
Префект ловко выхватывал из разговора существенные детали. Ага, значит, если площадь застройки до 800 квадратных метров, општине не нужно разрешение на строительство? И скоро ее увеличат до 1500? Раньше вы могли делать то-то и то-то только по согласию города, теперь многое решаете сами? Ответ — да. Општина получает все большие полномочия. И правильно, иначе процесс согласований может стать бесконечным…
— Нам надо проработать детали нескольких совместных мероприятий, по спорту и культуре в том числе, — подводит итог Говердовский. — Не сомневаюсь, что есть о чем поговорить и нашим, и вашим правоохранительным органам, обсудить вопросы безопасности.
На представителей округа Савски-Венац огромное впечатление произвела программа «Мой район», о которой рассказал префект:
— В Москве 125 районов, 10 из них в нашем Центральном округе. Программа, в соответствии с которой будет развиваться тот или иной район, охватывает все сферы его жизни, и она уже работает и будет развиваться дальше.
Белградцы слушали рассказ, так же вдавались в детали. Интересно! Ну и что, что их город во много раз меньше огромной Москвы. Проблема сохранения исторического наследия тут актуальна, обустройства инфраструктуры — тем более. И для Милоша Видовича, отвечающего за коммуналку, разговор оказался более чем актуальным: ясно же, что его «тема» — одна из самых болезненных в любом городе: надо, чтобы все работало без перебоев. («У нас все то же самое!» — подытожит он, когда мы будем рассказывать, с какими боями отключают каждый год воду, чтобы произвести необходимый ремонт коммуникаций.) Кстати, местный железнодорожный вокзал скоро превратится в музей, а над памятником напротив него уже работает знаменитый российский скульптор Александр Рукавишников.
Позже, после посещения детского спортивного праздника в парке Топчидер, москвичи предложат — а почему не пригласить к нам юношескую команду по женскому баскетболу? Пригласить!
— У нас в општине 52 детских клуба, — рассказывает Даниэла Мирьянич, отвечающая в општине Савски-Венац за спорт и культуру. — На этот праздник пришли все. Мы давно хотели придумать нечто подобное…
И тут нам вспоминается знаменитый конкурс «Мама, папа, я — спортивная семья». Тут, конечно, соревнуются только дети, но зато как болеют за них родители!
А разговоры и обсуждения двух префектур не прекращаются ни на миг. И тональностью встречи руководит обоюдно принятый камертон: мы движемся навстречу друг другу. Мы друг друга понимаем. И это очень здорово.
Вспоминая войну
Мы привыкли ругать многое из того, что нас окружает, а уж ругать решения властей — это, само собой, дело привычное. И иногда только в сравнении познаешь и открываешь для себя очевидные вещи.
Еще с десяток лет назад Москва так безнадежно отставала от своих европейских коллег-столиц, что казалось немыслимым догнать их. Белград, милый домашний город, хранящий следы бомбардировок, разлит по холмам и расчерчен узкими улочками. Он похож на просыпающегося после долгого сна человека: неидеально причесанного, чуть помятого, но родного. В нем споро бегают по рельсам старые трамвайчики, носятся машины, эмоционально сигналя «шашистам», нет такого изобилия велосипедистов, гироскутеристов, роллистов, скейтеристов и иже с ними, как в Москве, — отчасти, надо думать, потому, что улицы города покрыты неидеальным асфальтом и далекой от идеала плиткой. Но тем, что сделано, тут гордятся больше, чем в Москве, все же избалованной и капризной.
В парке, что льнет к бульвару Короля Александра, море народу всех возрастов. Хохот, крики звенят колокольчиком над аллейкой, и лишь одна девочка серьезна не по годам — маленькая Милица на памятнике жертвам бомбардировок НАТО 1999 года. «Били смо само деца», — высечено на нем. То есть «Мы были просто детьми». Милицу убило осколком. Ей было два года. И ей дано было стать символом всех отнятых войной жизней... Круглые венки ложатся к ее ногам; Владимир Говердовский и его замы Сергей Травкин и Андрей Прищепов замирают у обелиска. Смотреть на Милицу больно...
За парком, рядом с русской церковью Святой Троицы, стоит здание телецентра. Разрушенную стену тут восстанавливать не будут — она станет памятником. Во время бомбежек НАТО 20 лет назад тут погибли 16 наших коллег. Их имена — на камне. Вопрос «Зашто?» ясен без перевода. По журналистскому закону мы оставили у камня зажженную сигарету…
Белград меняется, строится, прирастает территорией. Следы войны потихоньку уходят, но их решено не убирать полностью, пусть напоминают о прошлом. Улыбчивая Саня серьезнеет, когда мы проезжаем мимо них, и расцветает от гордости, когда мы подъезжаем к гигантскому храму. Протодиакон Младен Ковачевич говорит по-русски без акцента — сказывается учеба в духовной семинарии в Сергиевом Посаде.
Под своды гигантского храма, заполненные лесами, мы входим с трепетом. Оглушающе работают инструменты, летит мучнистая пыль, на полу — куски мозаичного убранства. Да...
У храма Святого Саввы, первого сербского архиепископа и героя, длинная история.
— По преданию собор решили возвести еще в 1594 году — на месте, где турками были сожжены мощи святого, — говорит протодиакон. — По факту строительство началось в 1894 году, годы ушли на планирование работ, в итоге все задвигалось в 1935-м, но процесс остановила война. Возобновили стройку в 1986-м.
Сейчас часть храма и дивной красоты крипты уже открыты. Храм поражает размерами — более 7,5 тысячи квадратных метров площадью, с диаметром купола в 35 метров и высотой в 65, он, кажется, упирается в небо. Но как светел!
— Посмотрите, эти кусочки мозаики положил сюда президент Путин!
Младен не шутит: во время визита в Сербию Владимир Путин посетил храм, и они с президентом Сербии Александром Вучичем символически поучаствовали в собирании мозаичного полотна Спаса. Россия принимает в строительстве храма непосредственное участие: Россотрудничество координирует работы по оформлению внутреннего убранства, финансирование идет за счет внебюджетных средств, предоставляемых нашими компаниями, ведущими в Сербии бизнес. И автор проекта — народный художник РФ Николай Мухин.
Сербы — наши братья по вере, и к своим святыням они относятся с трепетом. Сколько храмов мы осмотрели за эти дни, один другого краше! Да и вообще тут есть на что посмотреть. Те, кто гуляет в Топчидере, любуются роскошными платанами, а один почитают особо: его то ли посадил, то ли велел посадить сам князь Милош, отец сербской государственности. Дерево обхватом больше 13 метров кажется живым: наползая корой на поставленные под его гигантские ветви подпорки, оно будто поедает их...
Умение отдыхать
Ну а теперь — в Калемегдан. Это слово звучит по-сербски как-то особенно торжественно, с каким-то внутренним эхом… Величественные развалы крепости, поросшие узнаваемыми, «нашими», травами, растрескавшиеся ступени живут сегодня полной жизнью — в крепости любят бывать не только гости города, но и сами белградцы. Мы застали изумительный праздник, Белградский манифест, и крепость заполнена людьми под завязку. Тут снимаются пробы со сладкого ягодного пива и ракии всех видов и сортов, тут предлагают отведать изумительный ликер, хранящий вкус свежайших ягод. Сегодня тут — царство музыки, смеха, веселья. И, кстати, никакого мусора и безобразия — даже использованные пивные пластиковые стаканы тут же аккуратно отправляются в урны, а не на газон. Мусор, к слову, в Белграде собирают только раздельно, и это никого не напрягает.
На смотровой площадке с края крепости где-то далеко различаются горы, ближе — весело поблескивают оранжевые черепичные крыши уютных домиков, а Дунай и Сава сливаются вместе, будто пожимают друг другу руки. Красными огоньками вспыхивают на травянистых склонах маленькие маки, а праздник шумит за спиной, и нет ему конца и края — сербы умеют отдыхать. Как и работать. И анекдоты рассказывают только про несколько ленивых черногорцев, по-доброму вышучивая их любовь к отсутствию спешки.
Белградский Арбат и не только
Из Калемегдана до центра путь — по «нашему Арбату», как говорит наш многомудрый гид Драган Мальевич. Улица магазинов и лавок, внутри которых слышна русская речь, течет бесконечной рекой.
Еще перед Калемегданом для нас, журналистов, устраивают особую встречу с представителями Союза предпринимателей и турбизнеса Сербии. О том, как поддерживают в Сербии мелкий бизнес, мы слушаем, раскрыв рот: вот бы их товары, да на какой-нибудь праздник к нам! Такой разворот событий тоже исключить нельзя: сербы вполне могут похвастаться и своими сырами, и мясом (пшут – м-м-м-м!), не говоря о текстильных и кожаных изделиях и винах, которые не грех отведать и настоящим гурманам. А по словам Ольги Стоянович, представительницы Туристической организации Сербии, по сравнению с прошлым годом и на этот период поток русских туристов увеличился на 30 процентов. Цифра впечатляет. А чего не ездить, с другой стороны, если и виза не нужна, и цены по сравнению с Европой много ниже? Их-то мы и сравниваем на замечательной улице, и только на следующий день понимаем, что на самом деле это был Новый Арбат. А старый нас ждал впереди…
Знаменитая Скадарлия, Скадарская улица, ты забрала наши сердца! Или, по крайней мере, их часть. Соберетесь сюда — забудьте о шпильках и каблуках-рюмочках, тут они будут лишними — на камнях, сглаженных миллионами сделанных шагов, лучше и надежнее идти в кроссовках или кедах. Мощеная в незапамятные времена улица падает вниз, но спешить по ней не стоит — вокруг сплошные рестораны и кабачки. Тут надо идти медленно, оглядываясь по сторонам, вдыхая аромат Белграда и пробуя его на вкус, не оценив который вы просто права не имеете сказать, что были в Сербии. Наша точка — «Мали врабак», «Маленький воробей», чудесный ресторанчик, в котором настоящий оркестр тамбурашей объясняет любому, даже при полном незнании языка, что такое настоящие сербские песни, сербский дух, характер, жизнь… Еда едой, ракия ракией, изумительное сербское вино — сербским вином, главное тут все равно атмосфера и музыка, что льется со всех сторон. Узнав о том, что за столом русские, музыканты загадочно переглядываются и выдают на-гора «Очи черные» и, конечно, «Подмосковные вечера» и «Калинку». Подпевают все — наши сопровождающие, в том числе Урош Трипкович, отвечающий в округе Савски-Венац за спорт и молодежь, в Москве был один раз и давно, но слова всех песен знает получше иных русских. Кстати, интересно: если бы такое устроили в каком-то из наших ресторанов, танцующими были бы забиты все проходы. А вот сербы почему-то не танцуют. Зато поют!
И едят. Ароматный айвар, каймак, чевапчичи, которые тут называют просто чевапчи, вкуснейший хлеб, плескавицу, зелень, ароматные помидоры…
— Мы неправильно питаемся, — констатирует переводчик Драган. — Очень много едим мяса.
И он со вздохом подкладывает всем еще по кусочку, замечая, что мы еще не попробовали колбаски. Странное дело: почему-то после этой еды совсем не кажется, что ты съел целого слона, и дыхание в зобу не спирает. Наверное, все дело в ракии…
Все выше и выше
… Ветер бьет в окно — погода меняется, поворачивает на жару. Мы несемся за город, а невысокая, всего 500 метров над уровнем моря, гора Авала уже перед нами. Односторонняя дорога мягко, точно по резьбе, поднимает нас вверх. Оттуда, с верхней площадки, рукой подать до телебашни, на которую тоже можно подняться, но мы идем не туда, а вперед, по бесконечным лестницам вверх — к строгому пантеону.
Долгие годы на Авале были видны остатки крепости Жрнов, которая еще со времен Античности прикрывала Белград от врагов. Но в тридцатых годах прошлого века руины снесли, чтобы построить гранитный мавзолей в память о югославах, которые погибли в ходе Первой мировой.
Вот он, «Памятник неизвестному герою»… На темных и гладких камнях, что берегут его сон, видны выщербины от попаданий снарядов — Первая мировая была далеко не последней войной ушедшего века. Но пантеон стоит. Восемь кариатид в национальной одежде стоят вокруг в вечном карауле. Там, наверху, не хочется говорить. Хочется смотреть вдаль и думать, зачем божье создание Человек придумал войну, которая опять разгорается неподалеку от мирных сербов, которые так любят просто и весело жить…
…В этот день на Авале праздник, нам опять везет. Это День Авалы! Народу — полно. И вот теперь только и можно оценить танец сербов по достоинству. Крепкие, в изумительных костюмах девчонки отплясывают задорный танец, и ты внезапно ловишь себя на мысли, что и сам готов пуститься в пляс. Кстати, вот и еще одна разница между русскими и сербами: если наши красавицы могут плавать в хороводе, то сербские девчата бесконечно пружинисто подпрыгивают. Интересно, защитил ли кто-нибудь диссертацию на тему «Народный танец как средство отражения национального характера» или что-то вроде этого?
И снова святое
В редакции «Сербского телеграфа» сегодня выходной, но народ занят делами — в отдельных комнатах трудятся над инфопотоком рабы сайтов и бесконечных мировых новостей. Директор телеграфа и его главный редактор слушают про районные газеты, распахнув глаза, а потом начинаются детали: а сколько пишете, а каковы дедлайны, а какие нормы, а правите ли тексты? Да, и у них проблемы с кадрами. Да, не так учат журналистике. Кончается дело тем, что теперь уже приглашаем в гости мы — приезжайте, коллеги! Хоть договорим по-человечески, времени-то совсем нет! Ну а теперь мимо белградской «Рублевки», района, где обретаются посольства и самые крутые сербские богачи, мы едем в Раковицу, иными словами, Раковицкий монастырь. Вот уж где нет шума вовсе. Его позволяет себе только ветер…
Основанный в XIV веке Раковицкий монастырь был и остается «местом силы», объектом притяжения людей. И это неспроста.
— Тут похоронены патриархи Димитрий и Павел, — рассказывает нам гид Заряна.
Похороненный тут патриарх Павел, Гойко Стойчевич, давно стал легендой. Сербы считали его святым еще при жизни. С момента кончины патриарха в ноябре 2009 года тут ждут его канонизации. Белый крест не кажется холодным. И кажется, тебя сейчас услышат. На выходе служительница прощается с нами по-русски.
— Приезжайте еще! — улыбается она. И утвердительно, а не вопросительно добавляет: — Хорошо.
…Шаг за шагом мы постигаем Сербию. Всего не успеть за такое короткое время: за бортом остаются музеи, куча невыхоженных ногами исторических мест, литры невыпитого кофе. В воздухе носится аромат кофе, нагретого асфальта, зелени, этот коктейль кружит голову. Наверное, это от странного ощущения, что тут, в чужой стране, ты не чувствуешь себя чужим и тебя тут действительно любят.
— Возвращайтесь, — поняв все без перевода, произносит Драгана Дудич, еще одна наша добрая фея, работающая в Савски-Венац. Ей вторит и ее коллега Даша Белич. И мы киваем, дружно произнося «хвала!» — ну конечно же, с ударением на первый слог. Вернемся. А чего там. Сел в самолет — да и прилетел.
Эксклюзивы Размытый атмосферный фронт: как изменится погода в Москве на предстоящей неделе Метель и мокрый снег: москвичей предупредили о погодных сюрпризах «Влияют на работу сердца»: диетолог Русакова рассказала о пользе и вреде семян подсолнечника «Он высасывал ее силы и красоту»: почему женщины хорошеют после развода Борец за добро и справедливость: подробная характеристика женщин-Стрельцов
Приметы и советы Народный календарь. Почему нельзя ругаться на Златоуста, 26 ноября Народный календарь. Как сделать мужа нежным 25 ноября Народный календарь. Почему лучше остаться дома на Федора Мороза, 24 ноября Народный календарь. Как узнать судьбу ребенка в день Родиона Ледолома, 23 ноября Народный календарь. Как остаться счастливым 22 ноября
