Заметки рассерженного критика

Даже представить себе не могла, что передача о поэзии может собрать столько зрителей. Рискну предположить, что именно "вечеркинский" проект стал едва ли не единственным удачным поэтическим телепроектом. В общем, коли так, то надо держать планку и дорожить этим доверием народным!

Теперь - ближе к делу. Мне показалось, что эфир от 14 июня был менее удачным, чем предыдущий и прошел под девизом из Тредиаковского "смутно в воздухе, ужасно в ухе!".

Тройка авторов в лице Алексея Ивантера, Оксаны Чиповской и Вадима Шильцына выглядела слабо и неубедительно. Причем, неубедительность Ивантера и Шильцына происходила не от того, что они не умеют писать стихи. После эфира заглянула на поэтические странички героев передачи. Поняла, что мужчин подвел неудачный выбор. Какой-то злодей подучил авторов читать в эфире вирши объемом по семнадцать четверостиший! Учитывая, что каждый из трех стихотворцев представил по девять стихотворений, можно представить себе, каким это было испытанием для слушателя.

У меня, кстати, сложилось впечатление, что авторы тянут время, чтобы, во-первых, подольше побыть в эфире и потешить свое тщеславие, а, во-вторых, не оставить критику времени сказать "пару ласковых" об услышанном.

Но, как говорится, мне-то что, то, что не успела сообщить в эфире, могу изложить на бумаге.

Итак, по порядку.

Алексей Ивантер

Небезынтересный автор, которого подвел провальный выбор длинных стихов и неудачное их исполнение. Для пущего эффекту Ивантер не читал, а пел свое творчество. Причем, на один и тот же назойливый мотив. Несмотря на утверждения Алексея, что музыка оригинальная, на поверку мотив оказался романсом Вертинского с ужасно подходящим к выступлению названием: "Я не знаю, зачем и кому это нужно".

Главную претензию к стихам Алексея очень точно сформулировал наш редактор Игорь Настенко:

- Это все не ваше.

Претензия попала в самую точку. Остается досадовать за Ивантера. Потому что у человека есть все для того, чтобы стать поэтом и писать стихи, а не что попало.

В арсенале Алексея - богатейший словарный запас. Все эти прохорунжии, заручевья, "левантийский зной", татуировки, наколотые "охрою и хной" на плече – блестяще работают в стихах. Создают необычную звукопись, привлекают внимание, заставляют задуматься и удивиться. Автору не надо объяснять, каким мощным орудием в руках поэта могут стать географизмы вроде "Чумацкого шляха". Блестящая техника, причудливая звукопись, богатая и интересная рифма – создают плотную, дивно звучащую атмосферу стиха. Вызывает уважение и по-настоящему поэтическая задача, сформулированная Алексеем: я хочу донести память о своих предках.

Но, собственно, проблема в том, что именно с этой задачей автор не справился. Стихи получились очень правильные, очень патетические и очень безликие. Как сказал один известный автор, это какой-то "чудесный танец звезд на все, на все похожий".

Для наглядности проведу эксперимент. Вот одно из стихотворений Ивантера, найденное мной на "стихире". (Сразу предупреждаю, что свои стихотворения Алексей записывает не в столбик, а в строчку).

Как судьбы далёкие слиты умом не постигнешь вполне, но ливнем картинка размыта и лишь холодок по спине, меняются Бяка и Бука в предвестье войны и чумы, и гиблое море Фейсбука, шумя, поглощает умы.  

В качестве второго ингредиента берем стих Ивана Жданова:

Ты можешь быть русой и вечной,

когда перед зеркалом вдруг

ты всхлипнешь от муки сердечной

И выронишь гребень из рук

Так в сумерках смотрят на ветви

На темное их колдовство

чтоб кожей почувствовать ветер,

дрожащую кожу его...

Смешав строчки из стихотворений, получим новый шедевр.

Ты можешь быть русой и вечной

Умом не постигнешь вполне

ты всхлипнешь от муки сердечной

И лишь холодок по спине

Так в сумерках смотрят на ветви

в предвестье войны и чумы

Чтоб кожей почувствовать:

ветер шумя поглощает умы.

Как видим, получился вполне себе стих, ничуть не лучше и не хуже остальных произведений Алексея Ивантера. Результат эксперимента показывает, что такого рода стихи можно создавать механически. А это, извините, уже не поэзия, а, как писал философ Дворжак – вращение мертвых форм.

Кстати, по мнению Дворжака, для каждой идеи имеется одна-единственная, подходящая ей форма. Когда идея умирает – форма мертвеет. В свете этого, можно понять, какая сложная задача стоит перед Ивантером. Для своей идеи Алексею нужно искать другие формы. Такие же индивидуальные и уникальные, как прошлое его семьи. Например, отказаться от заемного ритма, казенных фраз, чужих изречений.

Изо всех сил желаю автору успеха.

Оксана Чиповская

Следом за Алексеем выступала Оксана Чиповская. Женщина колоритной внешности, тетрально-манерным исполнением и бесконечными ремесленными виршами следующего содержания:

Была б умней – я видела бы звезды

На небе – не в глазах, ступив на грабли,

Ответы не давала б на вопросы,

Мне зададут которые навряд ли...

(И еще 16 однотипных катренов со столь же зубодробительным синтаксисом и прекрасным набором рифм вроде "сентября-любя" и "найдет-пройдет").

По мнению ведущей Натали Никифоровой, стихи Оксаны дети будут изучать в школе. Охотно верю в чудеса. Но, на мой взгляд, полчаса эфирного времени отданного рифмоплету уровня "я поэт, зовусь я Цветик, от меня вам всем приветик" - непомерно большой аванс.

В лучшем случае, как справедливо заметил слушатель из чата, некоторые строки Чиповской годятся на статусы в соцсетях.

Потенциальных статуса я услышала два:

"Не в том свобода, чтобы гнать на красный, а в том, чтобы не ехать на зеленый".

Или

"Хорошо смеется не последний, а тот, кто сам недавно вставил зубы".

Но если говорить о хорошем, то Оксане предстоит еще сделать множество открытий. Главное из которых – узнать, что не все то, что в рифму называется стихом. А еще, как заметили в чате, "она секси".

Как говорится, ни убавить не прибавить, разве что, за "секси" Оксана лидирует в народном голосовании.

Вадим Шильцын

Во время своего первого выступления Вадим показался лучом света в сером царстве. С мертвыми формами Вадим предпочел бороться смехом и мастерски спародировал стихирную серятину, доведя ее до абсурда.

С серьезной миной Шильцын прочел стих-трактат о черепахах, которым классно живется на луне и тяжело – на нашей планете:

Здесь летать черепаха трудней и, с тоскою на мордах,

все они, оказавшись у нашей планеты в плену,

все куда-то ползут по земле неудобной и твердой,

и плывут под водой, и вернуться хотят на луну.

В его живых ироничных строчках, все было очень уместно, здорово и остро. Правда, когда я назвала стихотворения Вадима "поэзией абсурда в традиции обэриутов", ведущая сочла фразу оскорбительной для Шильцына и грудью встала на его защиту.

Приношу извинения, может, я не учла, какое, милый, у нас тысячелетье на дворе. Может, уже Чиповскую изучают в школе, а "поэзия абсурда" и "Пастернак" - стали ругательствами.
После горячей защиты Вадим исправился и перестал быть лучом света. Оставшееся время он развлекал публику чем-то затянутым и апоэтичным. А жаль. Шильцын мог бы стать открытием вечера.
Когда я заглянула на страницу – смеялась до слез.

Выяснила, что Вадим разработал особый жанр – шильцы. Это коротенькие, иногда абсурдные, иногда ироничные стихи, снабженные уморительной картинкой. Очень советую посмотреть, получите удовольствие.

Пока же привожу пример "шильца" без картинки.

День завтрашний понять сознаньем силюсь.

Что ждёт нас там? Поди-ка, разгляди!

От любопытства правый глаз мой вылез,

и ходит на два метра впереди.

Молния

Между прочим, когда писала этот отчет, наткнулась на интереснейшую перепалку на "стихире".

Слушательница первого эфира Ольга Скворцова уличила в плагиате поэта Максима Анохина, выступавшего на нашем поэтическом вечере. (К сожалению, на этом вечере "Вечерки" я не была, так как присоединилась к передачам позднее).

В эфире Максим прочел стих, начинающийся строками:

Солнце на заре под лучами колкими

Истекает кровью в красную амфору облака.

Кто же скажет мне, а сон его теплый и бражный –

И утолит ли он нашу жажду?

На закате солнце же рассыпает золото,

Кто подскажет мне, а ночами длинными

Соберу ли я его по крупицам бережно,

Чтоб украсить голову, свою мысль беспечную?

Прослушав это стихотворение, Ольга задалась вопросом: отчего стих Анохина так похож на стихотворение Франсиса Вьеле-Гриффена в переводе И. Эренбурга:

На заре солнце под лучами колкими

Истекает кровью в серую амфору облака.

Скажи мне, сон его теплый и бражный –

Утолит ли он нашу жажду?

На закате солнце сыплет золото,

Скажи мне, поздно вечером

Соберем ли мы его руками тяжелыми,

Чтоб украсить деву беспечную?

Подробнее о разразившейся полемике можно почитать на страничке.

О том, плагиат это или не плагиат, предлагаю высказаться нашим читателям.

PS

Как говорил Жванецкий, если их (в смысле, западных) ботинок не видал, то наши - отличные. Перефразируя сатирика, скажу: если бы не было эфира от 6 июня, нынешний эфир тоже был бы отличным. Однако в прошлой передаче, наряду с любителями, приутствовали двое профессиональных поэтов: Дмитрий Артис и Ольга Аникина. И, на мой взгляд, это украсило передачу, придало ей остроты и качества.

Присутствие профессионалов задало планку поэтическим "Вечерам". Снижать эту планку не хотелось бы, а для того, чтобы соответствовать заданной высоте, на мой взгляд, нужно более тщательно подходить к процессу отбора участников для передачи, чтобы по возможности не допускать в эфир разных литературных фриков и граждан, увлекающихся безкавычными заимствованиями из классиков.