ПРАВДА О КОЛЮЧЕМ ГОСПОДИНЕ С ГОЛЫМ ЧЕРЕПОМ

[i]После шумного успеха Михаила Шемякина в качестве сценографа и постановщика балета «Щелкунчик» и вручения ему премии «Золотая маска» мы завели с маэстро непраздничную беседу о самых острых проблемах XXI века. Шемякин и здесь оказался «на коне».[/i][b]— Михаил Михайлович, в композиции «Дети — жертвы пороков взрослых» аллегорическую фигуру «Наркомания» вы выставили, по-моему, на самое заметное место.[/b]— Две фигуры — «Война» и «Наркомания» — фланкируют весь ряд пороков, и только у этих двух фигур за спиной смертоносные косы. Гибель они приносят быстрее всех других пороков.[b]— «Война» у вас надела доспехи и противогаз, а почему «Наркомания» вырядилась во фрак? [/b]— Иссушенный наркоман с голым черепом — это знакомая медикам картина человека, «сидящего на игле». Фрак тоже символичен. Наркомания зарождалась когда-то как привилегия аристократических верхушек, но сегодня она опустилась до самого дна и превратилась в кошмар для его обитателей. Сей зацикленный господин в одной руке держит шприц, в другой — героин и галантно предлагает нам приобщиться к другим мирам. Нет уж! Знаем, чем это кончается! В Америке это тоже проблема № 1. Это страшная трагедия не только для России.[b]— Есть ли различия в подходе к решению проблемы в Штатах и у нас? [/b]— Борьба с наркоманией декларируется приблизительно одинаково, но идет все-таки вяло. Кому-то это очень выгодно. В России воруют без оглядки, там — с оглядкой. За океаном борьба более сильная и более организованная. Но бороться с наркобаронами везде очень сложно. У них колоссальная поддержка во многих кругах, которые отщипывают от миллиардов, получаемых наркобизнесом. Но если в Америке случается попадаться крупным фигурам, в России это исключено. Здесь могут забрать только курьера. Наказуемости как таковой вообще, помоему, нет.Я был в российских колониях, например, в Колпинской колонии № 30 под Петербургом, где сидят несчастные мальчишки, укравшие куртку за 5 долларов или батон. Им дают 2—4 года исправительной отсидки вместе с уже сложившимися, сформировавшимися уголовниками. Их не разделяют. А ворье, которое выкачивает из России миллиарды, — в почете. Они уважаемые люди, авторитеты и т. п.[b]— Вы думаете, что в США борьба с наркоманией идет успешней? [/b]— Относительно. И там торгуют зельем на улицах, есть целые кварталы с дурной репутацией. Есть взрослая и подростковая наркомания. Полиция делает вид, что борется с бедой, но, получая взятки от продавцов наркотиков, часто тоже закрывает глаза. Ловят и полицию. Но в России ничего не бывает наполовину. Если что-то творится, то, как говорят, на всю катушку...[b]— Считается, что зло раньше пришло в Питер, чем в Москву и другие города. Вы знали об этом до отъезда за рубеж?[/b] — У меня было несколько друзей из наркоманов. Классические морфинисты. Читали Эдгара По и сидели в психиатрических больницах. Но наркоманов в мои 60-е годы даже в Питере можно было сосчитать по пальцам. И эти единицы употребляли в основном морфий. К нему привыкали иногда в больницах. Не употребляли современные крэки, которые просто укладывают на месте — доводят не до какого-то экстаза, а до состояния полной отключки.[b]— А какова судьба ваших знакомых, принимавших наркотики? [/b]— Все давно мертвы. Какая может быть их судьба? Замечательный художник Саша Арефьев умер в Париже. Скоро на родине будет выпущена его монография. Он тоже начинал с «благородных» ядов, но когда деньги окончательно перевелись, закончил свое существование алкоголиком. И талантливый скульптор Валера Титов ушел из жизни алкоголиком. Начинали почти с помпой. Водкой брезговали. Говорили: «Мы служим в храме Морфея, а алкаши — в храме Бахуса». У них, дескать, низшая категория, низшее удовольствие. Но дефицит денег довольно быстро превращает надутых аристократов в плебеев духа...[b]— Вам не предлагали попробовать «райского зелья»? [/b]— Я исправно служил Бахусу. Наркотики меня никогда не интересовали и не волновали. Наоборот, относился к ним с большим подозрением. Я знал, что зависимость от них гораздо сильнее, чем зависимость от алкоголя. Пришло время, когда я сам себе сказал: «Стоп!» Без посторонней помощи. И уже многие годы не прикасаюсь...[b]— Как вы думаете, почему наша молодежь так падка на всякую дурь? [/b]— Проблема прежде всего социальная. Малыши, которых можно наблюдать в России, разуверились во всем, разуверились в байках, которыми кормили их дедов и отцов, ничего хорошего не видят в современной жизни и отдаляются от нее: одни с помощью алкоголя, другие — крэков...[b]— Где же тогда выход? [/b]— Выход будет, когда государство начнет думать о своем народе, о своих детях. А пока идет говорильня, которую я наслушался еще в 60-е годы.Россия разворовывается в разные стороны, а народ влачит нищенское существование. Покупается здесь все — от верховного судьи до постового, который зарабатывает копейки, стоя на морозе. Когда же предложат закрыть глаза и сунут в карман 500 долларов — почти годовую зарплату, он, конечно же, ничего не видит.[b]— Вам удалось сказать себе «стоп!» Но ваш друг Володя Высоцкий, почему он не смог остановиться? Ведь сильный был человек… [/b]— У него все было связано с проблемой творчества. Он пил не ради удовольствия, для него это был выход, снятие колоссальных нечеловеческих перегрузок. Не скажу, что он не маялся от алкоголизма. Мы с ним вместе «зашивались», или, как говорят в России, «ставили торпеды» у французского врача. Вместе с нами однажды зашилась и Марина Влади.Ожидая у телефона, когда позвонит Володя, она стала замечать, что потихонечку спивается. А вот когда он «сел на иглу», вернее — дружки его посадили, вот тогда было трудно соскочить. Это и привело к преждевременной его кончине. Два года он прибегал к наркотикам и за эти два года сгорел. Даже его бычий организм не выдержал сочетания алкоголя с морфием.[b]— Раньше два разных зелья не соединяли. Теперь они идут заодно? [/b]— Это опять же от бедности. Помню, были так называемые синюшники-политурщики. Бригада особого риска, фактически — смертники.Через вату с солью отцеживали жуткую жидкость для разведения красок. А на бутылках были череп с костями и надпись: «Опасно для жизни». Тем не менее умудрялись добывать алкоголь из такого состава и напиваться. А сейчас пацаны нюхают какой-то клей... Для чего? Чтобы удрать из этого мира? Мне кажется, мир нужно создавать таким, чтобы детям, молодежи, взрослым и пожилым было интересно в нем жить, чтобы люди чувствовали, что живут в нормальном обществе, у себя дома.Самое страшное, что я вижу сейчас в России, — люди не чувствуют, что живут в своей стране. Полная незащищенность. Когда ездил на родину отца в Нальчик и встречался со своим родом Кардановых, убедился: жизнь там отличается от жизни в Центральной России. Там чем старше человек, тем большим почетом он пользуется, а здесь он четче осознает свою ненужность и полную беззащитность. А сочувствие и уважение оздоровляют общество в целом. Удивительно, что именно на родине отца я узнал о Колпинской колонии. В Нальчике мне показали работы начинающих художников-колонистов. С юга России едут люди, чтобы помочь ребятам, попавшим в беду. Священнослужитель из храма Святой узоразрешительницы Анастасии тоже бывает под Петербургом и создал прямо в колонии часовню и приобщает ребят к религии. Есть же люди, думающие не только о своих детях! Они подвигнули и меня. Благодаря им я впервые оказался в колонии.[b]— И что теперь? Будете поддерживать контакты с ними? [/b]— Надеюсь, хотя времени у меня вовсе нет. Когда я увидел, в каком они бедственном положении, решил организовать фонд, положив в его основание свой кирпич. В Россию прибудет собрание моих графических работ, оцениваемое в два миллиона долларов, будет устроен аукцион, средства от него и пойдут в помощь детям. Их занятия искусством помогут формированию позитивной жизненной позиции и уменьшению агрессивных наклонностей. Мне помогут профессионалы в этом деле.[b]— Вы сказали о работах ребят из колонии. Что же они изображают? [/b]— Пейзажи. Психологически это, по-моему, объяснимо. С пейзажами связано ощущение воли и простора.Некоторые стали приобщаться к религии — копируют иконы или трансформируют их. А некоторые пишут стихи. Много замечательного народа. Но есть и неисправимые, что, мне кажется, связано с генетикой. Ради будущего тех, кто еще способен встать на праведный путь, нужно провести большую работу — отделить малышей от уголовников.Те оказывают на ребят ужасное влияние, издеваются над ними, третируют младших. Почему эта проблема не обсуждается? Откровенно говоря, тошнит от всего этого. Все совершенно очевидно, а решений не принимается. Конечно, на Западе другие условия, там есть фонды, готовые вмешаться во что-то, чем-то помочь... Таких много. Они громадные.Только на одну пропаганду борьбы с наркотиками Клинтон направлял 8 миллиардов долларов. В США выделяется около 100 миллионов долларов ежегодно на поддержание искусства. На благие дела идут деньги государства, обществ, частных лиц. Но в России почему-то не решаются даже те проблемы, которые не требуют затрат.